Светлый фон

Но брата он застает не у телескопа, а у невиданного аппарата непонятного предназначения. Он облетает агрегат, тщательно рассматривая его со всех сторон, но так и не может догадаться, для чего он служит.

– Это не то, что вы думаете.

Это не то, что вы думаете.

Под потолком болтается еще одна эктоплазма, сложившая руки на груди.

– Что вы здесь делаете? – интересуется Габриель.

Что вы здесь делаете? – интересуется Габриель.

– А вы?

– А вы?

– Это мой брат-близнец.

– Это мой брат-близнец.

– Это мое изобретение.

– Это мое изобретение.

61. Энциклопедия: устройство для общения с мертвецами

61. Энциклопедия: устройство для общения с мертвецами

Американский изобретатель, ученый и промышленник Томас Эдисон (1847–1931) прославился тем, что зарегистрировал вместе со своими сотрудниками более тысячи патентов на изобретения, самые знаменитые из которых – телеграф, микрофон, электролампочка, флуоресцентная лампа, щелочная батарея, фонограф и даже электрический стул.

В конце жизни Эдисон издал книгу мемуаров «Воспоминания и наблюдения», последняя глава которой называлась «Загробное царство». Вот отрывок из нее:

«Мне всегда казалось полным абсурдом надеяться, что «духи» станут терять время на возню с такими грубыми и малонаучными предметами, как столы, стулья или игра в «уиджу».

Дальше Эдисон признается, что бросил последние свои изобретательские усилия на конструирование серьезного прибора для общения с усопшими. Он даже заключил торжественный пакт со своим ассистентом Уильямом Динуидди: тот из них, кто умрет первым, сделает все, чтобы отправить с того света послание живому.

Эдисон умер в 1931 г., а «Воспоминания и наблюдения» были полностью напечатаны только в 1948 г. Правда, в последующие издания последнюю главу не включали, сочтя ее слишком оккультной и потому бросающей тень на автора. Исчезнувшую главу удалось обнаружить благодаря первому французскому переводу книги в 1949 г.

В ней Томас Эдисон объяснял, что был уверен в бессмертии души и хотел предоставить наконец духам действенное научное подспорье. Он признавался, что не только верил в призраков, но и считал их весьма разговорчивыми. Он напоминал, что никто «не в силах точно очертить сферу жизни», но оговаривался, что еще не получил «результат, который являлся бы окончательным и бесспорным доказательством бессмертия души».