Лучше дождаться лекарей из Греции или Египта, чем вот так унижаться перед этой тигрицей. Беспощадную смерть – больше она ничего не заслужила. Но царь хорошо знал, что готов пресмыкаться и перед последним рабом, лишь бы избавиться от мучительной бессонницы.

– Ты заслуживаешь, – сказал он с укоризной, – чтобы я сам пронзил стрелой твое сердце.

– Было бы разумнее, государь, пронзить стрелами сердца персов. Для халдейского владыки было бы больше чести.

Не в силах долее выносить ее насмешек, Валтасар прохрипел в бешенстве:

– Я ненавижу твой язык. Он груб, как речь моих корабельщиков. Женщине пристало быть нежной и ласковой. А ты чудовище, я тебя ненавижу.

Валтасар подхватил плащ и, волоча его по полу, ринулся к выходу.

Распахнув дверь, он едва не столкнулся со стражниками и вдруг увидел Набусардара, нетерпеливо мерявшего шагами тюремный коридор.

– Зачем он здесь? – спросил он у стражников. Те ответили:

– Уже час, как верховный военачальник ждет его величества царя царей.

– Я занят, – грубо ответил царь.

– У него к тебе спешное дело, – добавил начальник стражи.

«Уж не подошли ли персы к границе?» – мелькнуло у Валтасара.

Вконец измученный зноем, ночными кошмарами и холодностью Дарий, он бессильно опустился на каменную скамью тюремного надзирателя и приказал позвать Набусардара.

Едва Набусардар приблизился, как царь поспешил его предупредить: – Я не располагаю временем, князь, говори коротко: чего тебе надобно?

– Дело касается меня одного, царь, и я не хотел бы говорить при солдатах. Прошу, выслушай меня наедине.

– Говори здесь, – приказал Валтасар слабым голосом, но дал телохранителям знак удалиться. – Говори… я очень устал.

– Твоему величеству известно, – начал Набусардар, – что нам удалось схватить начальника персидских лазутчиков Устигу с помощью дочери Гамадана. Я прошу вознаградить ее за храбрость. Прошу тебя, царь царей, наш верховный властелин, пожаловать ей благородный титул.

Валтасар вспомнил слова Телкизы о Нанаи и усмехнулся.

– К чему дочери Гамадана благородный титул? Она бедна, и уместнее будет наградить ее золотом, а не титулом.

– Не отказывай ей, царь, в благородном сане. Его носил ее дядя Синиб, отличившийся в войне с аммонитянами, он лишился его по милости Эсагилы. Нанаи была ему как дочь, и если ты не хочешь признать над собой верховенство Эсагилы, верни титул племяннице отважного Синиба.