– Ты что-нибудь знаешь об этом кинжале? – спрашиваю ее с подозрением.

– Tсc… – Она остановила меня, приложив палец к губам. – Его посылает тебе добрая Таба, которую ты считала умершей. Ты единственная продолжательница рода, и он принадлежит тебе по праву наследства.

– А что с отцом? – спрашиваю я, зная, что Эсагила, испугавшись твоей угрозы, отпустила его… Правда, однажды ночью, в праздник богини Иштар, они подожгли наш дом. Отец вернулся на пепелище. Он не жаловался, не сетовал – просто решил таскать ил и глину из канала, чтобы построить новый дом. Ничто не сломило его, он был тверд, как и подобает Гамадану! Такими Гамаданы были всегда, такими мы и останемся! Но сейчас не об этом речь. Не за этим я к тебе приехала. Да, чуть не забыла – я послала отцу немного денег, не сердись…

– Ты правильно сделала, моя бесценная, – кивнул Набусардар, сжимая в своих ладонях ее руки. – Сознаюсь, мне было известно, что дом ваш сожгли, но я не хотел печалить тебя злой вестью. Я давно предлагал твоему отцу поселиться в моем дворце, но он отказался. Просил отпустить его на землю предков. Не взял и денег; надеюсь, он примет их от тебя.

– Пока жива Таба, сестра Синиба, я за отца спокойна. Она такая же бесстрашная, как и мой дядя. Неспроста послала она мне кинжал. Запертая в четырех стенах, плененная твоей любовью, я забыла о том, что творится на белом свете. Не знала даже, что персы сокрушили Мидийскую стену, что под Холмами пали двадцать тысяч воинов и храбрый Наби-Иллабрат. Об этом я узнала только теперь. Если бы не кинжал, я до сих пор ходила бы как зачарованная вокруг своей «Матери с младенцем». Кинжал вернул меня к действительности, и вот я здесь. Ты понял меня?

– Не совсем… Что же все-таки привело тебя сюда?

Под окнами зазвенели мечи – новые, булатные мечи, выкованные на заказ оружейниками из Дамаска. Солдаты рубились, испытывая их прочность.

Заслышав звон металла, Набусардар встрепенулся.

– Пойдем, я хочу, чтобы ты видела, какими мечами вооружил я мою армию.

Они наблюдали с террасы за молниеподобным сверканием мечей на плацу, и тут Нанаи проговорила умоляюще:

– Я пришла к тебе просить, чтобы ты опоясал меня мечом, о мой господин.

Он вздрогнул – что такое она говорит?

– Да, за этим. я и пришла к тебе. У тебя полегло двадцать тысяч воинов, вот я и решила, что смогу заменить хоть одного из них.

Теперь он понял. В голове его разом прояснилось, точно вспыхнули миллионы факелов, их пламя рассеяло угрюмый сумрак, в который вверг его душу Итара. Нет, нет, совсем он не одинок! Она – с ним, она неотделима от него, как неотделимо дыхание от живого тела, луч от солнца, роса от зари. Сбылось то, о чем мечтал он!