Пожалуйста, верьте мне, когда я говорю, что взывать к разуму Патрика бесполезно. Он никогда, никогда не откажется от Макгоуана. И умоляю Вас, уничтожьте это письмо, как только прочтете его, и никому не говорите об этой моей мольбе о помощи».

В этом, по крайней мере, Джордж послушался меня. Он, вероятно, уничтожил письмо, потому что ни слова из написанного мной никогда не дошло до Макгоуана, но, несмотря на мои предупреждения, он не мог поверить, что Патрик не откажется от Макгоуана даже под угрозой скандала. Полагаю, Джордж был потрясен, так как я облекла в слова то, что он давно подозревал, и потрясение, вероятно, затмило его разум, потому что он приехал в Кашельмару в последний раз воззвать к Патрику.

Патрик и Макгоуан приняли его в малой столовой, а я ускользнула от Эдит, сославшись на головную боль, и спряталась в темном месте на галерее, надеясь увидеть выражение лица Джорджа, когда он будет уходить. Я боялась, что он выдаст меня – расскажет о моем письме, и меня волновало только одно: в безопасности я или нет.

Но я больше так и не увидела Джорджа. Я услышала громкие голоса, а секунду спустя тяжелый удар, за которым наступила тишина.

– Он упал, – сообщил позже Макгоуан доктору Кагиллу. – Такое несчастье. Может быть, апоплексия? Он словно потерял равновесие, и, прежде чем мы успели его подхватить, он ударился головой о каминную решетку.

Доктор Кагилл обнаружил, что Джордж давно страдал от повышенного кровяного давления и, согласно его диагнозу, из-за резкого головокружения упал. «…Скончался вследствие удара головой о каминную решетку. Несчастный случай. Виноватых нет…»

Я промолчала. Не знала, чему верить, хотя была уверена: доктор Кагилл высказал бы свое мнение, если бы подозревал, что смерть Джорджа не стала следствием падения и удара о каминную решетку. Я хотела верить в вероятность несчастного случая, потому что иначе меня обуял бы страх, но ночь за ночью мне снились сильные руки Макгоуана, и я просыпалась в холодном поту.

Думала отправить письмо Томасу и Дэвиду, но потом решила не делать этого. Слишком опасно. Как для меня, так и для них. Можно ли рассчитывать на помощь Маделин? Но она была так религиозна. Она может просто сказать мне, что, как бы ни тяжелы были мои обстоятельства, мой моральный долг в любом случае оставаться с мужем. Возможно, Чарльз… Нет, Макгоуан просматривал все мои письма в Америку, и я не сомневалась – их он читал в первую очередь. Можно было попросить Маделин отправить письмо, но мне не хватало духу рисковать и еще раз тайно передавать ей его.