Я присел на край кровати. Мне стало нехорошо. Охватило ужасное предчувствие, что скоро станет еще хуже.

– Твоя мать поехала поговорить с твоим отцом в Клонах-корт, – сказал он. – Она была готова к дружеской беседе, даже привезла ему подарки от детей, но твой отец ничего не хотел слушать, и они разругались. Она уехала. Патрик напился до бесчувствия. На следующее утро ему стало так плохо, что твоя кузина Эдит послала за Маделин, а та сообщила, что твой отец страдает от болезни, которая называется цирроз печени. Эта болезнь распространена среди пьяниц, и у твоего отца и прежде случались приступы. Ему было очень плохо целые сутки, а потом он впал в кому. – Драммонд замолчал.

Я молчал. Над нами помаргивал газовый рожок, а с улицы в стекло бился дождь.

– Он умер, – закончил Драммонд.

И снова молчание.

– Это случилось сегодня утром… Твоя тетка приехала в Кашельмару сообщить твоей матери, и я поговорил с ней. «Цирроз печени», – объяснила она, и я попросил ее повторить еще два-три раза, чтобы я запомнил правильно.

Он снова умолк. Я цеплялся за край кровати, боясь, что мир снова начнет кружиться, но ничего не случилось. Костяшки моих пальцев побелели.

– Нед, мне очень жаль. Я знаю, ты когда-то его любил и для тебя это потрясение.

Я вдруг понял, что стою у окна, смотрю на улицу. Дождь лил как из ведра.

– Пожалуйста, попросите Нэнни сказать Джону и девочкам, – произнес я.

Он ждал, что я скажу что-то еще, а когда не дождался, ответил:

– Хорошо. Хочешь, побуду с тобой?

Я отрицательно покачал головой.

Но Драммонд не ушел. После долгого молчания пробормотал:

– Если ты думаешь… – но не закончил. Потом добавил: – Я буду в пятнадцатом номере, если понадоблюсь. – После чего вышел и тихо закрыл за собой дверь.

Я сел на край кровати и принялся думать о циррозе печени. Не знаю, сколько времени прошло, но вдруг мелькнула мысль: конечно, все нужно было устроить так, чтобы на теле не осталось никаких следов. Иначе слишком опасно. Умно придумана болезнь, от которой обычно умирают пьяницы. Доктор Кагилл не задумываясь подпишет свидетельство о смерти. Никакого вскрытия не будет.

Попытался представить, как это сделали. Все знали, что мой отец опять запил. Возможно, что-то добавили в потин. Слуга? У кузины Эдит наверняка были кухарка и слуга. Да, точно – Шеймас О’Мэлли на днях говорил мне, что его дядя служит сторожем в Клонах-корте. О’Мэлли. Родственник Драммонда. Конечно.

Я вырвал листок бумаги из тетради для сочинений, нашел огрызок карандаша и начал писать:

«Дорогие дядя Томас и дядя Дэвид, у меня есть основания предполагать…»