Узнаю еще одно имя. Сердце сжимается. Беру свою табличку, прикрепляю к груди, не отрывая взгляда от другого имени. Потом беру и второй бейджик.
– Мадам! – вскакивает женщина, сидящая за столом. Она очень взволнована. – Мы ждали вас. Я провожу вас на ваше место…
– Не стоит беспокоиться, я посижу в уголке…
– Чепуха. – Она решительно берет меня за руку.
Прикидываю, не побороться ли, но сейчас на это нет сил. Она ведет меня через заполненный людьми зал – они сидят плотно, от стены до стены, даже на складных стульях – прямо к сцене, где уже сидят три пожилые дамы. Рядом с ними молодой парень в помятой синей спортивной куртке и штанах цвета хаки – определенно американец – с микрофоном. При моем появлении он замолкает.
Зал затихает. Все смотрят только на меня.
Проскользнув мимо трех старушек, занимаю свое место прямо рядом с выступающим.
Он произносит торжественно:
– Сегодня вечером к нам пришел очень важный человек.
В дальнем конце зала вижу Жюльена, он стоит у стены, скрестив руки на груди. Недоуменно хмурится. Никак не может взять в толк, почему вдруг меня позвали на сцену.
– Вы хотите что-нибудь сказать?
Похоже, ему пришлось дважды повторить вопрос.
В зале настолько тихо, что слышно даже скрип стульев и шарканье подошв по ковру. Сначала хочу отказаться: «Нет, нет, только не я», но нельзя же быть такой трусихой.
Медленно поднимаюсь и иду к трибуне. Собираясь с мыслями, бросаю взгляд направо, на женщин, читаю их имена: Альмадора, Элиан и Анук.
Пальцы цепляются за деревянные края трибуны.
– Моя сестра Изабель была человеком увлекающимся и страстным, – тихо начинаю я. – Во все, что она делала, она погружалась с головой, всегда неслась вперед на полном ходу.
Мы все время за нее боялись. Она вечно сбегала из пансионов и монастырских школ, вылезала в окно и зайцем пробиралась в поезд, чтобы отправиться на поиски приключений. Я всегда считала ее безрассудной и безответственной. Слишком красивой, чтобы обращать внимание на других. И когда началась война, она воспользовалась этим моим отношением к ней. Сказала, что уезжает в Париж к возлюбленному, и я ей поверила.
Я