– Спасибо. Но… вы на меня не сердитесь?

– Конечно, нет.

Она кивнула, не зная, верить ему или нет.

– Большую часть жизни я ее ненавидел, – сказал он. – Одну из причин ты знаешь. Но сейчас я получил этот имейл и вспомнил, что это не настоящие причины – вернее, ими не все исчерпывается. Только половина. Вторая половина в том, что я никогда не мог перестать любить ее, несмотря ни на что. Я забываю про это, могу на годы забыть. Но теперь этот имейл…

Он шумно выдохнул; Пип не смела взглянуть и потому не знала, смех это или плач.

– Мне кажется, любовь важнее, чем ненависть, – сказала она.

– Для тебя – конечно, еще бы.

– Как бы то ни было, я вам очень сочувствую.

– Тебе, может быть, надо о чем-нибудь мне рассказать? Я могу организовать встречу без посторонних глаз.

– Нет. Мне не о чем рассказывать. Я более-менее уверена, что это ваша паранойя, и только.

– Тогда чего ты хотела?

Она повернулась к нему и лицом показала, чего. Его глаза, которые были красны, расширились.

– О… – произнес он. – Понятно.

Она опустила взгляд в землю и тихо заговорила:

– Мне очень скверно из-за тогдашнего. И я думаю, в другой раз может быть лучше. В смысле, если это вообще вам интересно.

– Да. Более чем. Я и надеяться не мог…

– Простите меня. Вы спросили, чего я хотела, но мне не следовало отвечать. Не тот момент.

– Тот, тот. Не волнуйся. – Он бодро встал, казалось забыв о своих горьких переживаниях. – На следующей неделе я поеду в город повидаться с ней. Я боялся этого, но теперь не боюсь. Я подумаю, как устроить, чтобы ты поехала со мной. Как тебе такой план?

Пип едва хватило воздуху, чтобы ответить.

– Да, хорошо, – сказала она.