– Который час? – спросила Кэти.

– Без пяти шесть.

– А часы не отстают, как ты думаешь?

– Нет, мама.

– Может, они спешат?

Кэти так тревожилась, что Фрэнси выглянула в окно посмотреть на большие уличные часы, которые висели над магазином ювелира Воронова.

– Часы идут правильно, – подтвердила Фрэнси.

– На улице уже стемнело?

Кэти не могла этого понять, потому что даже в яркий солнечный день сквозь люк в спальню проникал слабый тусклый луч света.

– Нет, еще светло.

– А здесь темно, – раздраженно сказала Кэти.

– Я зажгу ночник.

На стене висела полочка с гипсовой фигуркой Девы Марии в синем платье, с молитвенно сложенными руками. У ее ног стоял стакан из грубого красного стекла, заполненный воском с фитилем. Рядом с ним – ваза с бумажными красными розами. Фрэнси поднесла зажженную спичку к фитилю. Свеча неярко горела, пламя отливало рубиновым цветом сквозь стекло.

– Который час? – чуть погодя снова спросила Кэти.

– Десять минут седьмого.

– Ты уверена, что часы не отстают и не спешат?

– Они идут правильно.

Кэти вроде бы успокоилась. Но через пять минут опять спросила, который час. Как будто у нее назначена важная встреча, на которую она боялась опоздать.

В половине седьмого Фрэнси снова сообщила, который час, и добавила, что Нили вернется через час.

– Как только он придет, сразу пошли его за тетей Эви. Пусть по сторонам не смотрит, поторапливается. Приготовь ему никель на трамвай. И скажи, чтобы ехал к Эви, она живет ближе, чем Сисси.