– Пожалуй, мне пора идти к Макгэррити.

– Подожди! – Кэти оставила швабру и тряпку в ведре. – Я закончила на сегодня. Помоги мне встать!

Она протянула руки к Фрэнси. Фрэнси сжала материнские руки, Кэти с силой подтянулась, неуклюже поднялась на ноги.

– Пойдем домой вместе, Фрэнси.

Фрэнси взяла ведро. Кэти положила одну руку на перила лестницы, а другую – на плечи Фрэнси. Она тяжело опиралась на дочь, пока медленно спускалась по ступенькам. Фрэнси соразмеряла свой шаг с неуверенными шагами матери.

– Фрэнси, ребенок должен родиться со дня на день, и мне спокойней, когда ты рядом. Не оставляй меня надолго. А когда я работаю, приходи иногда проведать, все ли в порядке. Не могу передать, как я надеюсь на тебя. Я не могу рассчитывать на Нили – от мальчика в таких делах никакого толку. Ты мне очень нужна сейчас, и мне спокойней, когда ты рядом. Пожалуйста, побудь моей правой рукой какое-то время.

Огромная нежность к матери переполнила сердце Фрэнси.

– Я буду всегда рядом с тобой, мама, – сказала она.

– Моя славная девочка, – Кэти пожала ей плечо.

«Может быть, мама любит меня и не так сильно, как Нили, – думала Фрэнси, – зато я нужна ей больше, чем Нили. А быть нужной почти так же важно, как быть любимой. Может, даже важнее. Так я считаю».

40

Через два дня Фрэнси, придя домой на обед, не вернулась в школу. Она застала маму в постели. Кэти велела Нили возвращаться в школу, а когда Фрэнси предложила вызвать Сисси или Эви, сказала, что еще рано.

Фрэнси одна дежурила возле матери и осознавала степень своей ответственности. Она убрала квартиру, проверила, какие продукты есть в доме, и продумала ужин. Каждые пять минут она поправляла матери подушку и спрашивала, не принести ли воды.

В начале четвертого ворвался запыхавшийся Нили, зашвырнул учебники в угол и спросил, за кем бежать. Кэти улыбнулась его готовности помочь и ответила, что нет смысла раньше времени отрывать Эви или Сисси от их дел. Нили пошел к Макгэррити с наказом: попросить у Макгэррити разрешения отработать и за Фрэнси тоже, потому что она не может оставить мать. Макгэррити не только согласился, но и сам помог Нили, так что тот освободился уже в полпятого. Поужинали рано. Чем раньше Нили займется разноской газет, тем раньше закончит. Мама есть отказалась, сказала, что не голодна, попросила только чашку горячего чая.

Когда Фрэнси вскипятила чайник, мама отказалась и от чая. Фрэнси забеспокоилась, потому что мама весь день ничего не ела. После того как Нили ушел разносить газеты, Фрэнси принесла тарелку с овощным рагу и стала уговаривать маму поесть. Кэти оттолкнула ее руку и велела уйти, сказала, что позовет, когда проголодается. Фрэнси положила рагу обратно в кастрюлю, стараясь сдержать слезы горечи. Она ведь хотела как лучше. Мама позвала ее, она, похоже, больше не сердилась.