Она вздохнула: так себе. И о какой рутине дней Она говорит? Вчера Она была в одном городе, сегодня в другом, вот сидит в английском пабе напротив Московского вокзала. На часах было десять утра. Паб был заполнен наполовину. Бородатый бармен ловко подкидывал массивные бокалы и быстро разливал содержимое бутылок по кружкам размером с ведро, удивляя подвыпившую компанию молодых людей. Она положила блокнот и ручку обратно в рюкзак и развалилась в массивном кожаном кресле, стоявшим вплотную к огромному окну. На улице Дождь. Самая частая фраза в серой истории. Сквозь его пелену пролетали размытые силуэты машин с горящими огоньками фар и быстро проходили закутанные в плащи люди. Она поёжилась и оторвала взгляд от окна. Ей нравилось это место. Паб занимал два этажа и был очень уютным. Стены обклеены синими обоями в колониальном стиле, мебель сделана из темно-коричневого дерева и прекрасно подходит к обоям. Под потолком – массивная старая люстра. Металл потемнел вместе с цветочным орнаментом из позолоты. Но это только добавляло благородности дорогой обстановке. В дальнем углу находилась деревянная лестница на второй этаж. Красивые настенные светильники в форме лотоса тепло освещали плавные изгибы перил и строгие ступеньки. Дополняла всё это картина с видом на Лондон XIX века, которая висела над лестницей и привлекала многочисленные взгляды. Это было хорошее место.

Она принялась за завтрак. Молодые люди шумной гурьбой выкатились из паба и по очереди заползли в машину, дико смеясь и громко проклиная этот «чертов» Дождь. Над баром работал широкоэкранный телевизор и рассказывал новости. Она знала, что там ничего не расскажут. Вся страна была в протестах и митингах, но про это ни слова. Только про разгон демонстрации в одном из городов, потому что там удалось выставить всё в удобном для власти свете. На экране показывали бойцов известной силовой структуры, которые в полной боевой выкладке шагали по тёмной площади и нещадно били всех, кто попадался им на пути. Крики, шум, плач. Силовики сбивали людей на брусчатку, били ногами, некоторых оставляли лежать на земле, а некоторых выхватывали, поднимали и уводили. Их разбитые лица специально размывали, чтобы не пугать зрителя. Вот парня с флагом страны сбрасывают с лестницы вниз, избитый фотограф стоит в стороне и продолжает фотографировать, бурая кровь заливает его лицо. К нему подбегает мужчина и прижимает к его ране салфетку. Фотограф рассеяно мотает головой: спасибо.

Она отвернулась. Вот такие зрелища и стали рутиной Её дней. Она быстро доела омлет и отправилась в квартиру на Маяковского. В тот день она встретит там того, кого любила.