– Двери распахнутся для гостей! Старый особняк вновь оживёт в эту ночь! – восторженно говорил мне мой товарищ.

Мы шли с ним по темной улице неподалеку от эпицентра событий. У всех припаркованных машин были разбиты стекла и фары. Осколки на асфальте блестели в отсветах далеких фонарей.

– Это здание – то ли доходный дом, то ли банк, то ли усадьба или что-то типа того. Заброшена, но не потеряла своего великолепия. Где еще праздновать успех революции, верно? Ха-ха-ха! Ладно, шучу. Успех мятежа, это ближе к сути.

Мы перепрыгнули через поваленный фонарный столб. Стекло под ногами хрустело. Он ударил ногой сломанную биту, валявшуюся на дороге. Видимо, ей и выбивали стекла. Где-то рядом завыла сирена.

– Неспокойные нынче времена, – прошептал он, поднимая воротник пальто повыше.

– Добро пожаловать к костру, граждане мира! – распростертыми объятиями встретил нас парень с длинными синими волосами.

– Привет, Фиолет, – сказал мой товарищ. – А чё граждане мира-то?

– Это новый мир! – встряхнул руками синий. – Когда мы рождаемся, то у нас нет выбора, мы сразу же вступаем в клуб! Нам дают винтовку, ложь и обязательства! Но это в прошлом! «Не станем мы на страны мир делить,/ Причин нет быть убитым/ И не за что убить»!

– О, да я смотрю, ты уже хорошенько надрался! Наш человек!

Мы прошли в просторный холл. Две мраморные лестницы, поднимающиеся наверх, полумрак, огромные окна, стеклянный потолок с витражом и какими-то надписями на иностранном языке.

– Кто уже прибыл?

– Крестец, Белка, Лена, которая журналистка, Борис… Ох, и еще человек семь, лень вспоминать.

– Отлично! – крикнул товарищ. – Идите все сюда, несите стулья, ковры, разводите огонь! Мы будем праздновать всю ночь! Сегодня празднует весь город! Vive la France! Как говорится в истории! Эх… Чтобы каждый день был таким!

После этих слов на втором этаже около лестницы сразу же из темного ниоткуда возник человек в белом халате и прокричал в ответ:

– «Безумье, скаредность, и алчность, и разврат

И душу нам гнетут, и тело разъедают;

Нас угрызения, как пытка, услаждают,

Как насекомые, и жалят и язвят!»

– О, видимо, и наш психолог опять пьян! – рассмеялся товарищ.