– Мистер Финч, – мистер Тейт все еще стоял, расставив ноги, будто врос в пол, – Боб Юэл упал и напоролся на собственный нож. Я могу это доказать.

Аттикус круто обернулся. Глубже засунул руки в карманы.

– Гек, неужели вы не можете меня понять? У вас тоже есть дети, но я старше вас. Когда мои дети станут взрослыми, я буду уже стариком, если вообще до этого доживу, но сейчас я… если они перестанут верить мне, они вообще никому не будут верить. Джим и Глазастик знают, как все это было на самом деле. Если они услышат, что я всем говорю, будто это случилось как-то по-другому… они для меня потеряны, Гек. Я не могу дома быть одним человеком, а на людях другим.

Мистер Тейт приподнялся на носках, опять опустился на пятки и терпеливо сказал:

– Он швырнул Джима наземь, споткнулся о корень дуба и – вот смотрите, я покажу.

Мистер Тейт вытащил из бокового кармана длинный складной нож. И тут на веранду вышел доктор Рейнолдс.

– Этот сукин… покойник там под дубом, доктор, сразу, как войдете в школьный двор, – сказал ему мистер Тейт. – Есть у вас фонарь? Вот, возьмите лучше мой.

– Я могу въехать во двор и зажечь фары, – сказал доктор Рейнолдс, но все-таки взял у мистера Тейта фонарик. – Джим в порядке. До утра, думаю, не проснется, так что вы не беспокойтесь. Это и есть нож, которым его убили, Гек?

– Нет, сэр, тот торчит в нем. Судя по рукоятке, обыкновенный кухонный нож. Кен со своими дрогами, верно, уже там, доктор, так что до свидания.

Мистер Тейт неожиданно раскрыл нож.

– Вот как это было, – сказал он и сделал вид, что споткнулся: он наклонился, и левая рука с ножом дернулась вперед и вниз. – Вот так, видите? Он его сам себе воткнул между ребер. А потом повалился на него всей тяжестью и вогнал по рукоятку.

Мистер Тейт сложил нож и сунул в карман.

– Глазастику восемь лет, – сказал он. – Она сильно испугалась и не могла толком понять, что происходит.

– Вы ее еще не знаете, – хмуро сказал Аттикус.

– Я не говорю, что она все это сочинила, я говорю – она сильно испугалась и не могла толком понять, что происходит. Тьма была такая, хоть глаза выколи. Тут в свидетели годится только человек, привычный к темноте, такой, что видит не хуже кошки…

– Я на это не пойду, – тихо сказал Аттикус.

– О черт подери, да я не о Джиме забочусь!!!

Мистер Тейт так топнул ногой, что в спальне мисс Моди зажегся свет. И у мисс Стивени Кроуфорд зажегся свет. Аттикус и мистер Тейт поглядели через дорогу, потом друг на друга. Помолчали.

Потом мистер Тейт заговорил тихо-тихо: