Уинстон жестом велел Надин сесть в машину, а Армелло – приготовиться. Он набрал в грудь воздуха и крепко сжал кулаки, так что костяшки затрещали.

– Не обязательно идти туда, как Ниггер Борзый с Девятой стрит, – предложила Иоланда, запустив руку в мужнин карман, чтобы поставить оружие на предохранитель. – Без всех этих «кто? что?!». Так вас всех перестреляют. Входи в банк другим человеком, понял?

– Кем? – пытался понять Уинстон, открывая дверь и переступая через лужу «Жаждобоя».

Едва дверь закрылась, к нему направились охранник и хорошо одетый человек, видимо, управляющий. Первой мыслью Уинстона было изобразить героя боевика: столкнуть их тыквы друг с другом, как оркестровые тарелки. Всегда хотел попробовать. Интересно, сработает ли в реальной жизни? Но те двое по пути к нему прошли мимо стенда с объявлениями, на котором, помимо информации о процентных ставках по депозитам и казначейским обязательствам, висела листовка его избирательной кампании. Уинстон понял, кто этот другой человек.

– Сэр, мы закрыты.

– Ничего страшного. Я Уинстон Фошей, вон мой портрет на флайере.

Убедившись, что этот грузный местный житель перед ними действительно политик с листовки, работники банка вздохнули с облегчением. Уинстон пожал каждому руки.

– Я зашел… э-э-э… узнать, куда делись мои медики… Мы… м-м-м… здесь за углом проводим бесплатный медосмотр, и они должны были сходить за деньгами, потому что у нас кончились… э-э-э… м-м-м… эти деревянные штучки, которые суют в рот.

– Шпатели.

– Во, точно, шпатели. Что случилось?

– Эта женщина, – рассказал управляющий, указывая на мисс О’Корен, – одна из наших наиболее ценных клиентов, вошла в банк, и вдруг из вентиляции повалил синий дым и запахло аммиаком. Она потеряла сознание. Мы вызвали «скорую», но, слава небесам, через несколько секунд появились эти врачи, однако у того, что на костылях, вдруг случился припадок. Он выбил из рук второго бутылочки с синим напитком и забрел в дым, крича, чтобы к нему не подходили, дескать, он врач, с ним все будет нормально.

Уинстон с притворным сокрушением стукнул кулаком по ладони.

– Этот напиток предназначался для деток.

Чарльз выпрямился и помог матери встать на ноги.

– В порядке ли эта гражданка, доктор… доктор Белый, в смысле, доктор Белью? – обратился Уинстон к Чарльзу, кусая губы, чтобы не рассмеяться.

– Да нет, дружище, она вроде раскочегарилась. Просто в голове помутилось от всего этого дыма, вони и других радостей. Отдохнет, выпьет чаю, и будет все тип-топ, – ответил Чарльз, который сам с трудом скрывал улыбку. – Зря только всех переполошила.