– Она ведь сумасшедшая, да? – говорит Анна. – Если она сумасшедшая, ее нужно выпороть. Если нет – повесить.

Один из священников объявляет:

– Мадам, она великая праведница. Ее глаголы внушены небом.

– Уберите ее от меня! – требует Анна.

– Тебя поразит молния! – кричит монахиня Генриху. Тот нервно смеется.

Норфолк проталкивается вперед, рычит сквозь сжатые зубы:

– Уведите ее в тот бордель, из которого вытащили, пока она не испробовала вот этого, клянусь Богом!

Герцог потрясает сжатыми кулаками.

В давке один из монахов ударил другого распятием, блаженную уволакивают, она пророчествует на ходу, гул толпы нарастает, Генрих, крепко держа Анну за руку, пятится туда, откуда пришел. Он, Кромвель, идет за монахами и, как только толпа редеет, трогает одного из них за плечо.

– Я был слугой Вулси, – говорит он. – Я хотел бы побеседовать с блаженной.

Посовещавшись между собой, монахи пропускают его к девице.

– Сэр? – спрашивает она.

– Не могли бы вы еще раз поискать кардинала? Если я сделаю пожертвование?

Она пожимает плечами. Один из францисканцев говорит:

– Это должно быть значительное пожертвование.

– Как вас зовут?

– Отец Рисби.

– Я очень богат и заплачу, сколько скажете.

– Вы хотите просто узнать местонахождение усопшего, чтобы молиться о нем самостоятельно, или предполагаете сделать вклад на помин души?

– Как посоветуете. Однако, разумеется, я должен быть уверен, что он не в аду, чтобы не тратиться на мессы впустую.