– Не заглянуть ли в дневник Эллен? Вы не могли бы поговорить с Беатрисой Пуховер? Ничего не объясняя, без ссылок на меня.
– Ну, это нетрудно.
* * *
* * *В кафетерий влетела труппа озорных упырят в белых саванах, с синюшно-зелёными мордашками; упырята загалдели: «Соку! Соку! Соку!» Рядом приплясывал бутуз в боевой раскраске и в таком тугом трико, что каждая складка на теле купидончика-дикаря проступала более чем отчётливо.
– Что бы сказала Кристабель? – заметил Роланд, и Мод ответила:
– Мало ли она сама напридумывала гоблинов. Она-то понимала, что мы такое. Её, похоже, не останавливали соображения благопристойности.
– Бедная Бланш.
– Она приходила сюда – в церковь, – как раз перед тем, как решила покончить с собой. Она была знакома с викарием. «Он терпит меня, как терпит многих немолодых девиц с их надуманными страданиями. Церковь его всегда полна женщин, которым тут положено молчать; вышивать обивку на табуреточки им ещё разрешается, но жертвовать храму картины духовного содержания – ни под каким видом».
– Бедная Бланш.
* * *
* * *– Алло.
– Попросите, пожалуйста, Роланда Митчелла.
– Его нет. Куда ушёл – не знаю.
– Вы не могли бы ему кое-что передать?
– Если увижу – передам. Мы с ним то видимся, то нет. А записки он не читает. А кто это говорит?
– Меня зовут Мод Бейли. Я только хотела его предупредить, что завтра буду в Британской библиотеке. У доктора Пуховер.
– Мод Бейли…
– Да-да. Я хотела сперва переговорить с ним… если можно… А то вдруг кто-нибудь… Тут один деликатный вопрос… Я только хотела