Монтегю собирается ответить, и тут я раскрываю ему суть заговора.

– Норфолк должен быть совершенно уверен, что король назовет своим наследником Генри Фитцроя, так его дочь Мария Говард станет королевой Англии. Иначе он бы поддержал брак и сохранил его в тайне, как еще одну полезную родственную связь с короной.

– Опасные слова, – произносит Монтегю так тихо, что я его едва слышу.

– Норфолк никогда бы не предал брата ради чего-то меньшего, чем продвижение к трону – брак своей дочери с наследником короля, – выдыхаю я. – Норфолк ждет самой главной возможности для себя и своей семьи. Он знает, что это не леди Маргарет. Он должен быть совершенно уверен, что наследником назовут Генри Фитцроя.

– И что? – говорит Монтегю. – Что это означает для нас?

Я чувствую, как холодею, понимая.

– Это означает, что ты прав и мы должны вывезти принцессу из страны, – отвечаю я. – Король никогда не восстановит ее в правах. И она стоит у него на пути. Она в опасности, раз преградила ему путь. Всем, кто мешает ему, грозит опасность.

Я с молодой королевой Джейн в ее зале аудиенций, незаметно стою за троном, пока сотни людей кланяются ей и пытаются просить о той или иной милости. Джейн довольно равнодушно смотрит на внезапную вспышку интереса к ее здоровью и благополучию. Все приносят ей небольшие подарки, и она принимает их и передает кому-нибудь из дам, которые кладут дары на стол, стоящий сзади. Она то и дело бросает взгляд на меня, чтобы убедиться, что я за всем слежу и одобряю, как ведут себя дамы и как соблюдаются приличия в ее покоях. Я мягко киваю. При всех расходах на содержание принцессы я все еще самая богатая женщина при дворе, я в своем праве, у меня величайший титул, и я намного старше остальных. Мне шестьдесят два, и Джейн – шестая королева, которую я вижу на этом троне. Она права, что посматривает на меня застенчивыми голубыми глазами и убеждается, что все делает правильно.

Она начала свое правление с чудовищной ошибки. Леди Маргарет Дуглас не следовало позволять тайно встречаться с Томом Говардом. Марии Говард, молодой герцогине, жене Генри Фитцроя, не следовало позволять поощрять их. Королева Джейн, взошедшая на трон, который был еще теплым от пота, в страхе пролитого той, что занимала эту должность прежде, была так ослеплена своим новым величием, что не следила за поведением двора и не знала, что происходит. И теперь Том в Тауэре, обвинен в измене, леди Маргарет заперта в своих покоях, а король зол на всех.

– Нет, она арестована, она тоже в Тауэре, – радостно говорит мне Джейн Болейн.