Он похлопывает меня по руке:

– Кто знает? Может быть, ты еще увидишь, как коронуют твою любимую принцессу.

– Тсс, – говорю я, хотя поля пусты, только вдалеке работник раскапывает обвалившуюся канаву.

Теперь даже говорить о смерти короля – измена. Кромвель каждый день сочиняет новые законы, чтобы защитить доброе имя короля.

Я слышу на дороге стук копыт, и мы поворачиваем обратно к дому. Над изгородями бьется стяг Монтегю, и когда мы заходим во двор конюшен, он как раз спешивается. Он спешит к нам, улыбаясь, падает на колено под мое благословение, а потом встает.

– У меня новости из Гринвича, – говорит он. – Добрая весть.

– Принцессе велят вернуться ко двору? – догадывается Джеффри. – Я же говорил!

– Даже лучше, – отвечает Монтегю, поворачиваясь ко мне: – Это вас приглашают ко двору. Леди матушка, я привез личное приглашение от короля. Изгнание окончено, вы должны вернуться.

Я не знаю, что сказать. Я смотрю в его улыбающееся лицо и ищу слова.

– Меня возвращают?

– Всех возвращают. Все будет как прежде. Принцесса в своем дворце, а вы рядом с ней.

– Хвала Господу! – восклицает Джеффри. – Ты снова будешь управлять домом принцессы Марии, как прежде. Будешь там, где твое место, где место всем нам. При дворе, и к тебе снова потекут владения и деньги, ко всем нам.

– Ты в долгах, Джеффри? – спрашивает Монтегю, насмешливо улыбаясь.

– Сомневаюсь, что ты бы справился при таком маленьком поместье, да еще постоянно судясь с соседями, – раздраженно отвечает Джеффри. – Все, чего я хочу, – это чтобы у нас снова было то, что наше по праву. Наша леди матушка должна стоять во главе двора, и мы тоже должны быть там. Мы Плантагенеты, мы рождены править, самое меньшее, что нам пристало, – быть советниками.

– А я буду заботиться о принцессе, – повторяю я.

Это единственное, что имеет для меня значение.

– Ты снова леди-воспитательница принцессы, – Монтегю берет меня за руку и улыбается. – Поздравляю.

Гринвичский дворец, Лондон, июнь 1536 года

Я возвращаюсь в Лондон с Монтегю, перед нами скачет его знаменосец, над моей головой реет белая роза, красиво одетая стража Монтегю сидит на красивых конях вокруг меня, и почти сразу, как мы въезжаем в город, направляясь к нашей барке, стоящей на реке, я вижу, что люди указывают на нас, бегут к нам и приветственно кричат. Когда мы добираемся до реки, тысячи вышедших на улицы выкрикивают мое имя, благословения, осведомляются о принцессе и, наконец, возглашают: «Уорик! Уорик!»

– Довольно, – Монтегю кивает одному из стражей, и тот вклинивается в толпу, тесня людей большим конем, вынимает меч и плашмя бьет по голове юного лоялиста.