Мир этих людей ограничен несколькими квадратными метрами этой комнаты, возможно, площадью первого этажа данного строения – это не мир в мире, а мир сам по себе. Мир низкий, мир тесный, как гроб, но для живущих в нем он всеобъемлющий, существующий по своим законам. Где-то далеко (за стенами притона) мир конкретный и такой же жестокий, от которого сломя голову эти люди и убежали: этот мир с молодыми и старыми, богатыми и бедными людьми, заложниками проблем; там мир с модными и чмошными клубами, предателями и друзьями, с элитной наркотой и синтетикой.

Тут уже давно все размыто и похерено. В здешнем мире нет ни грешников, ни святых, ни воров, ни проходимцев. Есть только четкие законы выживания – с товаром, дилерами и клиентами. Нет истины, нет уверенности ни в чем, даже в том, что завтра вообще наступит, если у тебя нет денег или возможности принять. Подобный мир возникает там, где люди начинают легкомысленно играть со своей жизнью, поддаваться на соблазны и утопать в собственных грехах. И в этой самой игре оформляется главный, никому и ничему не подсудный закон – это право пока-еще-человека играть в эту опасную игру, которую он сам для себя выбрал, и получать от нее все, что заслужил. А заслуги всегда сводятся к одной парадигме: продолжительность жизни человека, пристрастившегося к употреблению наркотиков, очень невелика – кому как повезет. Выбираются единицы.

Каждое смертельное зелье уникально: у каждой отравы свой состав, свои эффекты и свои последствия – вот что значит уйти из жизни изящно. Глаза разбегаются от обилия вариантов, в частности от передозировки (тут все зависит от частоты, давности приема и типа наркотика): один оставляет следы от уколов, другой нет; места инъекций одного гниют сразу, другого – долгое время остаются практически незаметными; один вызывает торможение реакций вплоть до зависаний, другой – гипервозбуждение с нарушениями сна; даже от одного и того же наркотика зрачки могут как расширяться, так и сужаться, не реагируя на свет. С ума можно сойти! Но у всех есть одно общее свойство – все это чудовищно плохо и… смертельно.

«И как я только мог с этим играться?!» – думал Вершинин.

Если бы Лешу спросили несколько лет назад, зачем он балуется наркотой, то он бы ответил: «Просто покайфовать, почувствовать себя другим! Это же крутяк!»

Здесь на подобный вопрос отвечают отнюдь не так:

– Что ты чувствуешь, когда принимаешь?

– Чувствую себя обычным человеком. Ничего не болит. Кайфа давно уже нет. Через час все будет болеть снова… Я колюсь, чтобы быть как ты…