Так дотла сгорело капитальное строение, разрушились судьбы и надежды многих людей, погибли ни в чем не повинные парни и девчонки, а люди, творившие такое зло и ходившие по этой земле, все еще радовались и здравствовали, пребывая в отличном расположении духа.

Проклятое место быстро уходило в небытие, как и старая жизнь Миши (он надеялся, что отныне судьба занесет его в место поприличнее). О клубе больше не думал и Трофим, считая дело завершенным.

…Зотов обязательно бы выстрелил Леше в голову из-за боли от потерянной жизни и, мягко говоря, не очень хорошей жизни нынешней, гнилой и поганой. Прав был Леха: от дела до дела, от обиды до обиды, от ломки до ломки, от приказа к приказу. Иногда Никита ловил себя на мысли, что вскоре он уже забудет свое имя, забудет, кто он такой, где живет, чем занимается, когда родился.

Еще секунда и Вершининские мозги разукрасили бы лобовуху и салон его автомобиля, ведь Зотов был пуще прежнего озлоблен на мир, огорчен, сомневаясь в себе, обезумевшем, неуравновешенном, слабом и беззащитном подростке. Указательный палец правой руки давил и одновременно не давил на спусковой крючок – прикончить мажора Вершинина, из кутилы и ловеласа внезапно превратившегося в проповедника и спасителя чужих заблудших душ, не получалось. Никита ненавидел Алексея за то, что он смущал его своими речами, провоцировал, дотошно напоминал о другом мире, другой жизни, пробудив эмоции, мешающие новому призванию Зотова. С другой стороны, никто прежде не копался так глубоко в душе Зотова, не протягивал ему руку помощи.

Все-таки Зотову хотелось сохранить в себе черты человеческого здравомыслия и элементарного сожаления, но пребывание в преступной организации под крылом ее бездушного руководителя, заставлявшего повиноваться, окончательно прожгло и заразило мозги пацана. Никита стал превращаться в похожую на Трофима бездушную машину, которая остановилась бы лишь тогда, когда уничтожила бы сама себя.

Зотов убил бы Вершинина прямо сейчас, но вмешался случай, который вновь спас Леху от верной смерти. Из клуба стремительно выбежал охранник, которого проворонили Зотов и Вершинин. Парень без оглядки понесся прочь от клуба: он думал, что за ним уже бросились вдогонку.

Появление лишнего игрока на поле встревожило Никиту Зотова: он сразу же взял себя в руки и убрал пистолет. Не спускал глаз с бегущего рослого парня и Вершинин.

– Кто это?! Наши? – обратился Леха к Зотову.

– Определенно нет, – сосредоточенно присмотрелся тот.

– Что делать? – спросил Леха, проверяя скорость соображалки Зотова.