Лекарь по-прежнему не поднимается с колен. Хмурый взгляд устремлён на лицо, в частности, на язык и губы. Наконец он выпрямился, встал. Тибо не сводит с него взгляда.

Бланка сразу же предположила яд. Где? Конечно же, в кувшине. Тибо рассвирепел, послал за палачом. Когда приведут виночерпия — немедленно пытать. Потом упал на колени, взял в ладони холодные уже руки супруги и замер, словно гипсовое изваяние. Застыли и глаза, остановившиеся на мёртвом лице жены.

Лекарь, ни слова не говоря, перешёл к столу, деловито, словно всю жизнь только этим и занимался, плеснул из кубка себе на ладонь, растёр, стал вглядываться, потом понюхал. И дальше… попробовал на язык. Двор, пристально следивший за ним, дружно ахнул, многие в ужасе отшатнулись от стола. Сумасшедший он, что ли? Ведь уже прошёл слух, что вино отравлено!.. Стоят, широко раскрыв глаза, смотрят на него. А он, мелко кивнув несколько раз в ответ на собственные мысли, поднял голову, посмотрел на королеву, потом на Тибо. Оба ждали, заглядывая ему в рот, ловя каждое его движение, едва ли не каждый вздох.

И он сказал им — Бланке первой:

— Предположение вашего величества полностью подтвердилось. — Он перевёл взгляд на стол. — В этом кувшине яд.

Другая половина двора, услышав это, дружно отхлынула от стола.

— Значит, верно, что вино отравлено? — энергично шагнул к нему Тибо.

— Так же верно, как и то, что вашу жену ничто уже не воскресит, — бесстрастно ответил медик.

— Но ведь ты пробовал вино на язык! — возразил Тибо. — Тебе разве яд не грозит?

— Вспомним о виночерпии, — подошла к ним королева-мать. — Он не только пробовал на язык — сделал несколько глотков!

— И что же? — полюбопытствовал медик.

— И ушёл отсюда как ни в чём не бывало.

— А сейчас? Где он может быть сейчас, ваше величество, как вы думаете?

— Откуда мне это знать?

— А между тем ответ очень прост. Если он знал, что вино отравлено, и тем не менее выпил его, стало быть, он долгое время принимал противоядие. Сейчас он, надо полагать, уже далеко отсюда.

— Выходит, убийца — он, и он кем-то был подослан! — воскликнул Тибо. — Если его приведут, я сдеру с него шкуру живьём!

— С другой стороны, я не могу не отрицать его невиновности в этом деле, — спокойно заявил Лемар.

— Как тебя понять? — спросил Тибо. — Не зная, что вино отравлено, он выпил, поблагодарил и удрал?

— Именно — не зная! — подтвердил эту версию медик. — Либо отравлена была вся бочка, либо яд попал в кувшин по дороге. Но никто не станет сыпать яд в бочку, ибо такого порошка потребуется слишком много, да и ключи от погреба, насколько мне представляется, находятся лишь у виночерпия. Остаётся второй вариант.