Показался тот самый поворот, и сторожа замерли, увидев страшное зрелище из камней, крови, изуродованных тел и хрипящих в предсмертной агонии лошадей. Последние оказались живучее людей. Сторожа спешились и по резкому выкрику правителя с опаской отправились разгребать завал. Но вокруг было тихо, словно правитель предугадал последующий маневр противника. Через полчаса камни были растащены в стороны, дорога освободилась, и Суппилулиума взмахнул рукой, приказав всем двигаться дальше.

Сторожевая сотня благополучно миновала поворот. За нею должна была отправиться тяжёлая конница, облачённая в доспехи, во главе с Суппилулиумой, но полководец медлил, не решаясь последовать за ней, словно чуял новую западню. Однако жажда добычи пересилила природную осторожность. Правитель отъехал в сторону и жестом приказал выступить первой сотне всадников. Те поспешили вперёд. Едва первый ряд завернул за каменистый выступ, как сверху снова посыпались камни, в несколько мгновений уничтожив ещё шестьдесят всадников на глазах у всего войска. Чудом уцелел самодержец, отправившийся было следом. Камень угодил в лошадь/сброшенный на землю царь отделался лёгкими ушибами. Поднявшись, он взглянул на тех, впереди кого должен был идти, и спазмы перехватили горло: из-под каменного холма вытекали быстрые, как змеи, струйки алой крови и доносились отчаянные стоны.

Халеб первым подскочил к вождю.

— Вы не ранены, ваше величество?

— Нет, — полководец смахнул капли крови со лба и, взглянув на вершину высокого каменистого выступа, откуда только что сыпались огромные валуны, яростно прошипел: — Я хочу, чтобы ты притащил ко мне этих смельчаков, всех до единого! Всех!

— Но, ваше величество, затевать бой с горсткой дикарей в ущерб основному плану нелепо! — попробовал было возразить начальник колесничьего войска, но увидев, какая зверская гримаса исказила потемневший от ярости лик повелителя, Халеб даже отступил на шаг назад.

— Мы не уйдём отсюда, пока я сам не перережу глотку каждому из них! — прорычал правитель.

Почти два с половиной часа отряд пешцев потратил на подготовку и попытку взобраться на вершину. Но едва первые воины приблизились к ней, как сверху снова полетели камни, и ещё пять человек были убиты. Лучники попробовали пускать стрелы, но направлять их было некуда. Суппилулиума схватился за волосы и завопил от ярости, будучи не в силах схватить обидчиков.

— Ещё, пусть лезут ещё! — завопил он. — Со всех сторон!

Пешцы роптали, видя разбитые головы своих товарищей, начальники мрачнели, покоряясь приказам.

«Попробуй сам, что же ты трусишь? Или боишься, что пупок развяжется? — неожиданно послышался в ушах вождя хеттов знакомый хрипловатый смешок Азылыка. — Давай, попробуй! Может быть, тебе повезёт больше!»