— Я такой вас себе и представлял, — проговорил он. — Я ведь немного помог тогда Азылыку, когда наш Суппилулиума горел нашествием. Как окончил свои дни оракул?

— Спокойно, не болел...

— Оракулы никогда не болеют, но всегда знают час своего ухода, — помолчав, заметил Озри.

Семнехка-Ра умер через три года. Упал с лошади, заболел и умер. Фараоном стал девятилетний Тутанхатон. Через год фараон сам пришёл к царице и сказал, что он хочет съездить в Фивы, посмотреть город и повидаться с отцом. Нефертити подумала и дала согласие. Властитель уехал, а вернувшись, стал уговаривать царицу переменить столицу и вернуть в первые боги Амона. Правительница возмутилась. Она и слышать об этом не хотела.

— Но по всей стране все поклоняются по-прежнему Амону, а храмы Атона в запустении! Мы тратим из казны огромные деньги, чтобы содержать их, а вернувшись к Амону, мы получим новый источник дохода! У нас нет оракулов! Мой отец готов помогать мне, но уезжать из Фив он не хочет. И это не причуда, не каприз! Пойдёмте!

Он взял царицу за руку, они поднялись на террасу второго этажа, обращённую в сторону пустыни. Фараону шёл одиннадцатый год, но, несмотря на слабое здоровье, он не по годам был умён и рассудителен.

— Смотрите! — выкрикнул Тутанхатон.

К стенам города подступали пески. Они уже высились наравне с городскими стенами, а часть из них, особенно в сезон ветров, пересыпалась через стену.

— Пески уже вступили в город! Мы каждый день посылаем сотни рабов и повозок, чтобы вывозить его из города, на что опять же тратятся немалые средства. А ведь эти рабы могли строить дома, суда, гробницы! Представьте, если мы не будем вывозить песок. Через год города не станет. Пески затопят его! И смешная особенность этих песков в том, что дальше береговой черты они не идут. На этом месте нельзя было строить город, только и всего. Вот почему мой отец не хочет ехать сюда и почему я хочу вернуться в Фивы. И вот почему я хочу сделать первым божеством Амона. Вы прекрасны и умны, тётушка, вы должны понять меня!

Нефертити молча выслушала страстную речь фараона и сказала, что подумает о его доводах. В тот же вечер она обо всём рассказала Эйе.

— Я знал об этом, — улыбнувшись, признался ей главнокомандующий. — Азылык первым поведал нам об этой опасности, но Эхнатон просил сохранить эти сведения о наступлении песков в тайне. Твой супруг даже предполагал тогда, что, возможно, он снова перенесёт столицу в Фивы. Не сразу, конечно. Правителю жалко было покидать этот дворец... — Эйе обнял её. — Дворец и вправду хороший. Но я никогда тебя не покину! Поступай как знаешь. Захочешь уехать в Фивы, я последую за тобой, останешься здесь, я тоже останусь.