На восточной стороне города размещалось, примыкая к стене, общественное кладбище. После полуночи заговорщики пробрались туда, и Никон взобрался на высокую могильную насыпь, чтобы видеть через стены, и стал всматриваться вдаль в ожидании условного сигнала.

Тем временем пуны продвигались с восточной стороны; фуры и всадники составляли арьергард, чтобы стук и грохот не достигали слуха тарентинцев, а пехотинцам под страхом смерти было приказано соблюдать полную тишину. Таким образом они подошли к небольшому холмику и тут, согласно условию, зажгли костер. Дрожа от радости, спрыгнул Никон с могильного холма и, с своей стороны подав ответный сигнал: «Мы готовы! Идите!» тотчас же поспешил со своими единомышленниками к воротам, перебил стражу, растворил ворота, и авангард Ганнибала вошел бесшумно, но с обнаженными мечами. Не теряя ни минуты, пунов провели на рыночную площадь, и они расположились фронтом во все стороны.

Тарентинцы крепко спали, не подозревая, что город перешел в другие руки.

Ганнибал был, как всегда, предусмотрителен и постарался обеспечить себе успех на случай любого препятствия. Исполнение его плана было поручено Филимону.

Подойдя со своим отрядом к городу, Филимон остановился невдалеке и только с тридцатью воинами приблизился к воротам, через которые он обыкновенно возвращался с охоты. На знакомый свист вышел привратник.

— Скорее! — крикнул из-за стены Филимон.— У нас огромный кабан, мы с трудом тащим его!

Привратник поторопился открыть калитку и при свете фонаря увидел, как тарентинец с помощью трех человек в пастушьей одежде пронес свою добычу. Положив ее на землю, Филимон воскликнул:

— Благодарение богам! Хорошее будет жаркое! Как ты думаешь?

Привратник нагнулся над великолепной дичью, с удовольствием предвкушая, что и ему перепадет кусок. Подошел и караульный, но в ту же минуту меч охотника поразил в спину привратника, а один из пастухов приколол часового. По сигналу подоспел остальной отряд и, пройдя через калитку, перерезал всю стражу и раскрыл ворота. Через четверть часа вошли полки и присоединились к Ганнибалу. С большой осторожностью были заняты все площади ц главные улицы, а когда забрезжило утро, вождь пунов осуществил одну из своих удивительных выдумок: в многочисленных столкновениях с римлянами он добыл массу римских боевых труб, а его трубачи так часто слышали сигнал тревоги, что могли хорошо воспроизвести его. Когда город был занят пунами, во всех углах и концах вдруг раздался сигнал тревоги. Римляне, разбросанные по всему городу, быстро вскакивали с постелей, хватались за оружие и выбегали из домов, потому что сигнал приказывал им спешно собираться в крепости. Но им не удалось выполнить приказа: они все поодиночке были истреблены.