— Вот уже несколько дней,— доложил Элули,— я наблюдаю волнение в кельтских легионах: люди боязливо озираются, что-то творится. Вчера и сегодня я целый день бродил по лагерю, оглядывался, присматривался и, проходя сейчас между рядами палаток, увидел, что там не так спокойно и тихо, как всегда; я стал наблюдать и обнаружил, что галлы не спят, а группами собрались в палатках.

— Проводи меня, я хочу сам видеть все,— прервал его Ганнибал,— каждая минута может быть решающей!

Через двадцать минут он уже ознакомился с положением вещей.

— Не пройдет и четверти часа,— пояснил он,— и кельты восстанут, прольется кровь, и они с оружием в руках объявят себя господами. Необходимо захватить их врасплох, предупредить восстание и вернуть к дисциплине. Прикажи бить большую тревогу, как будто мы окружены со всех сторон: они тотчас же выстроятся и станут послушным орудием. Когда иберы и ливийцы двинутся, ни одному галлу не придет в голову ослушаться.

И вот раздался резкий сигнал и прорезал ночную тишину, со всех сторон загремели трубы, и все поднялись, бросились к оружию, стали впрягать лошадей в обозные фуры, всадники вскочили на коней, вспыхнули факелы, телеги заскрипели, копыта застучали, раздалась громкая команда, и полки выступили. На различных пунктах Тифаты были размещены отряды, готовые к обороне и к нападению; другие рассыпались по всем направлениям, и только когда уже совсем рассвело, все усталые, измученные возвратились в лагерь,— врага нигде не оказалось.

Что же произошло? Большинство воинов решило:

— Разведчики узнали, что римляне готовят ночное нападение; когда же мы поднялись с быстротой молнии и предупредили их, они отступили, обманувшись в своих ожиданиях.

Воины и даже военачальники так и не узнали истинной причины тревоги и выступления. Она была известна лишь небольшому кружку близких Ганнибалу лиц.

Но в ближайшие же Недели в лагере были произведены многочисленные перемены. Обоз был перемещен, на место пращников встали нумидийцы; были переставлены кое-какие ворота и выходы; расставлены новые посты; но непосвященные не заметили, что при новом размещении палатка вождя оказалась окруженной самыми лучшими и надежными войсками, что галлы были отодвинуты на самый край и окружены верными полками, а все остальные перемены имели целью маскировать эти главные.

Дальновидность Ганнибала через месяц уже принесла свои плоды. Средь бела дня в кельтских войсках начался бунт, к ним примкнули лигуры и этруски и угрожающе двинулись было вперед.

Но с другой стороны раздался трубный сигнал, и тотчас же бунтовщики были окружены; еще минута,— раздалась команда, и в их ряды посыпались стрелы и копья... Их теснили со всех сторон, всадники врезались в их ряды и рубили их направо и налево...