Екатерину пробила дрожь. Ей потребовалось собрать все силы, чтобы сконцентрироваться на танцевальных шагах и унять трепет руки, вложенной в руку партнера.

— Это очень приятно, — сказала она и, к своему ужасу, почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы. Быстро сморгнув их во время элегантного поворота, Екатерина заставила себя улыбнуться. — Надеюсь, дела у него идут хорошо за границей?

— К счастью, у него очень много дел, — отозвался Хартфорд.

Екатерина почувствовала неодобрение в его тоне. Он явно знал о них с Томом. Если бы только она могла сказать ему, что с радостью предпочла бы его брата королю!

На вечер Екатерина запланировала выступление музыкантов, чтобы развлечь Генриха, а потому вздохнула с облегчением, когда танец завершился. Теперь Бассано могли начать свой концерт для всей компании. За ними последовало выступление ансамбля виол. Екатерина заметила стоявшего в глубине залы органиста Королевской капеллы мастера Таллиса. Они с Генрихом оба восхищались его талантом музыканта и композитора. Мессы Таллиса и его мотеты были грандиозны и возвышенны, словно ангелы пели на Небесах. Она пожалела, что не попросила его спеть сегодня вечером, но это было нечто особенное, он споет в другой раз.

— Изумительный вечер, дорогая, — сказал Генрих, когда смолкли последние ноты и публика громко захлопала. Музыканты низко поклонились, а гости встали, чтобы поблагодарить их аплодисментами. — Я приду к вам сегодня, — промурлыкал Генрих на ухо Екатерине.

Он делил с ней ложе почти каждую ночь. Иногда у него не хватало сил войти в нее, но все же соития удавались им достаточно часто, чтобы у Екатерины появились мысли о возможной беременности. Она не особенно на это надеялась после двух бездетных браков, но какое это было бы чудо, если бы она родила Генриху сына. Зачать ребенка она могла, это точно, ей еще не так много лет. Екатерина позволила себе унестись в мечты о том, как обрадуется Генрих, когда она сообщит ему о беременности, как сама будет держать на руках младенца и триумфально показывать его всем. Если бы только…

Перед сном, когда Анна расчесывала ей волосы, Екатерина дождалась, пока другие девушки уйдут, и спросила:

— Анна, ты когда-нибудь видела Марка Смитона?

Лицо сестры отражалось в зеркале — новом, в оправе с сапфирами, рубинами и жемчугом, и Екатерина заметила, что ее вопрос вызвал удивление.

— Да, несколько раз. Он часто приходил в покои королевы Анны. Думаю, он был увлечен ею, но я никогда не замечала, чтобы она откликалась на его авансы. Я никогда не верила, что она могла пасть так низко и совершить измену с ним. А почему ты спрашиваешь?