— Сэр?

— Свяжитесь с Веной, с Данвуди. Скажите, чтобы он утряс все с зальцбургской полицией — быстро, еще быстрей и быстрее быстрого. Поллукса похерили в «Австрийском дворе». Номер? — Он щелкнул пальцами в сторону Эйдриана. — Ну же, номер, мальчик! Где он?

— По-моему, он называется «Франц-Иосиф», — сказал Эйдриан. «И не говори мне, чтобы я помер», — добавил он про себя.

— По-твоему? Так «Франц» или не «Франц»? — И дядя Дэвид потряс Эйдриана за плечи.

— Да! — рявкнул Эйдриан. — «Франц-Иосиф»!

— Вы поняли, Листер? Полная дипкрыша для всей вонючей неразберихи. Плюс машина для меня и этого веселого юноши, чтобы мы к шести ноль-ноль попали в «Золотого оленя». Вам тоже лучше прийти.

— Вооруженным?

— Нет, — ответил Эйдриан.

Правая рука дяди Дэвида лениво плюхнула Эйдриана по физиономии.

— Не отдавай приказы моим людям, Эйдриан, сделай одолжение.

— Хорошо, — сказал Эйдриан, опять опускаясь на край софы. — Извините.

Печатка на перстне дяди Дэвида рассекла ему кожу над левым глазом, и Эйдриан заморгал, стараясь смахнуть затекшую в глаз каплю крови. Но от этого кровь лишь защипала сильнее, и из глаз Эйдриана хлынули, чтобы смыть ее, слезы.

Дядя Дэвид кивнул Листеру:

— Вооруженным и хотя бы немного опасным.

Глава двенадцатая

Глава двенадцатая

В одном из концов банкетного зала «Шуберт», что в «Золотом олене», был сооружен небольшой помост, на котором стояли кресло и стол. На столе размещались: председательский молоток, аптечный пузырек с лиловой жидкостью, металлическая мусорная корзина, коробок спичек, два маленьких радиоприемника и пара наушников. Кресло стояло несколько сбоку от стола, лицом к залу. Стену за помостом закрывал аккуратно плиссированный, точно юбка школьницы, серый занавес. Все это походило на сельский клуб в каком-нибудь Кенте, подготовленный к выступлению лекторши из Женского института. Только круглый портрет Франца Шуберта, через круглые же очки взиравшего на зал с приветливо-ученым, пиквикским выражением, да развешанные по стенам рога и выдавали австрийское происхождение всей обстановки.

Небольшая группа людей стояла у высокого бокового окна, негромко беседуя, точно стесняющиеся гости, слишком рано собравшиеся на провинциальную оргию. Хэмфри Биффен, беловолосый, нескладно высокий, согнувшись, точно внимательный аист, слушал своего зятя Саймона Хескета-Харви, излагавшего подробности удивительного крикетного матча, состоявшегося в этот день в Йоркшире. Леди Элен Биффен, сочувственно похмыкивая, говорила что-то бледному молодому человеку с покрасневшими глазами. Присутствовал в этой компании и Трефузис, суетливый, с бутылкой «Айсвайна» в руке.