В нем не было ни печали, ни воздыханий, но жизнь вечная и неземной восторг.
Погубитель жизни моей сказал: сотри случайные черты – и ты увидишь: мир прекрасен. Так вот, уродство мира, «случайные черты» ничем, кроме того чудесного хмеля, стереть было нельзя, но хмель тот краток и неповторим – вот в чем беда.
Беда была и в том, что я никогда не был один.
На работе сложилась устойчивая компания собутыльников: Слава Голубчиков, Саша Мартинес, Гоша Климов, Валера Черников.
Это были надежные, проверенные люди: они не бросали товарища в беде; выручали друг друга, прикрывали перед начальством; никто из этого алкогольного братства не спился с круга, хотя пили много и часто; я в этом содружестве был самым тяжелым больным.
С переходом во Вторую школу старые связи ослабели, а потом и вовсе прервались, мужские, но не женские.
Начиналась пора моих скитаний по Москве, вечерних, иногда и ночных.
Мои спутницы твердо усвоили истину: путь к сердцу мужчины лежит через бутылку.
Замечу в скобках, что ни одну из них я не приучил к вину.
Странные у нас были отношения.
Так знай: я ангел во плоти. Я в клеточку тетрадь Ты можешь сквозь меня пройти, Но берегись застрять. Там много душ ревет ревмя И рвется из огня, А тоже думали – брехня, И шли через меня.Мои спутницы были застрявшие, по выражению поэта, души.
Причем, я не обманывал их, никогда не говорил им, что я ангел во плоти, честно предупреждал, что все может кончиться очень плохо и очень болезненно, но они не верили…