– Но-но, не обижайся. Просто имя у тебя странное – Тота. Ах да, Тота?.. Это хоть чеченское имя?

– Это древнечеченское имя.

– Ладно. Давай о деле. Времени в обрез… В общем, мы чеченцы, и поэтому давай по-честному, по-мужски… Двести миллионов долларов исчезли. Исчезли вместе с Голубевым.

– А кто Голубева убил?

– Не знаю… Вроде сам себя.

– С такими деньгами? С такой прытью и страстью жить и… в петлю? – усмехнулся Тота.

– Да, – согласился Гилани. – Столько было богатства. Миллиардер!

– А за что его?

– Кидала был. Жадный. Не поделился, видать… И меня напоследок кинул… Двести, как в песок!.. А ведь всё через тебя. Расколись. Десять процентов по-честному отдам… Говори!

– О чём говорить? Разве я не всё рассказал после ваших уколов?

– Вроде всё, – задумался Гилани. – Кстати, ты эту власть так разложил. А они всё записали.

– И что?

– Вряд ли они тебе это простят и тебя так оставят.

– А ты, Гилани, разве не с ними?

– Ты хочешь сказать, что я стукач?

Тота молча повёл плечами.

– Я бизнесмен! – постановил Гилани. – А этим приходится платить.

– А я думал, ты рэкетир, «крыша», сила, чеченец.

– Заткнись! – крикнул Гилани. Встал. Небрежно, сверху вниз глядя на Болотаева, спросил: – Слушай, откуда тебя этот Голубев откопал? Ты ведь до последнего времени в местном театре плясал.

У Тоты от злости скулы свело. Он отвёл взгляд, а хозяин вдруг спрашивает: