– Я был в церкви, – объявил Питер.

Сам Джордан никогда не искал утешения в религии, но старался не лишать других такой возможности.

– Очень хорошо, – сказал он.

– Просто для того, чтобы выйти из камеры. Дело не в том, что я познал Христа и все такое…

– Ладно, – ответил Джордан.

Он не понимал, какое отношение походы в церковь имеют к взрывчатым веществам или к чему-либо другому, касающемуся защиты Питера. Честно говоря, ситуация не располагала к философским дискуссиям с клиентом. Через два часа нужно было встретиться с Селеной, чтобы пройтись по списку возможных свидетелей. Но что-то все-таки не позволяло Джордану оборвать подзащитного.

– Вы верите в ад? – обернувшись, спросил Питер.

– Да. Он битком набит адвокатами. Спроси любого прокурора.

– Нет, серьезно, – сказал Питер. – Готов поспорить, что направляюсь туда.

Джордан заставил себя улыбнуться:

– Я не делаю ставок, если знаю, что все равно не смогу получить выигрыш.

– Отец Морено – так, кажется, зовут здешнего священника? – говорит, что если уверовать и раскаяться, то получишь прощение. Типа религия – это такой халявный билет, который освобождает тебя от всех и от всего. Но по-моему, тут что-то не срастается, потому что отец Морено еще говорит, что каждая жизнь чего-то стоит… А жизни десяти, которые умерли?

Джордан понимал бесполезность этого вопроса, но почему-то все-таки спросил:

– Ты настаиваешь именно на такой формулировке?

– На какой?

– Ты упомянул десять человек, которые умерли. Как будто это было некое естественное явление.

Питер наморщил лоб:

– Ну так и есть.

– Это как же?

– Как со взрывчатыми веществами, я думаю. Если фитиль подожжен, то либо ты уничтожаешь бомбу… либо она уничтожает все остальное.