Маленький ребенок всегда весит столько, сколько нужно, поэтому, после того как выпустишь его из рук, кажется, что тебе чего-то не хватает. «Фруктовый салатик… ням-ням!» – напевал Джордан, кружась вокруг Сэма, пока малыш не раскрыл рот и не выдал руладу заливистого смеха.
Вдруг в дверь позвонили, и Джордан вместе со своим крошечным партнером протанцевал в прихожую. «Приготовим фруктовый салатик!» – пропел он, открывая, и только потом увидел, кто стоит на пороге.
– Судья Кормье?
– Извините, что прерываю.
О том, что она взяла самоотвод, Джордан уже знал: днем эта радостная новость стала общеизвестной.
– Ничего-ничего. Проходите, пожалуйста.
Обернувшись, адвокат Макафи посмотрел на разбросанные игрушки, которые нужно было убрать, прежде чем жена выйдет из ванной. Пока он просто запихнул все, что мог, за диван, провел судью в гостиную и выключил DVD.
– Ваш сын?
– Да. – Джордан взглянул на ребенка и понял, что он сейчас как раз решает: закатить концерт из-за того, что музыку выключили, или пока не надо. – Сэм.
Судья Кормье протянула руку, и малыш ухватил ее за большой палец. Этот карапуз очаровал бы, наверное, даже Гитлера, но судья Кормье, похоже, только сильнее разнервничалась.
– Зачем вы включили мою дочь в список свидетелей?
Ах вот почему она явилась!
– Джози была другом Питера, – ответил Джордан, – и мне может понадобиться, чтобы она рассказала, какой он человек.
– Они дружили десять лет назад. Будьте честны. Вам это понадобилось, чтобы отстранить меня от дела.
Джордан поудобнее усадил Сэма у себя на коленях:
– Ваша честь, при всем уважении к вам я никому не позволю вмешиваться в мою работу. Особенно судье, который больше не имеет отношения к этому процессу.
В глазах Алекс что-то вспыхнуло.
– Ну разумеется, – сказала она отрывисто и, повернувшись, вышла.