– Ладно, мистер, когда вы почиститесь – а это, как мне кажется, вам совершенно необходимо, – вам придется отложить на время ваши свиноводческие опыты и съездить в больницу. Там кое-кто очень хочет вас видеть…

Почему-то я сразу подумал о больничных бухгалтерах, врачах и прочих, от которых я пока не видел ничего, кроме неприятностей.

– Зачем это? – проговорил я, наморщив лоб. – Если они опять насчет денег, то я натравлю на них Джейсона Тентуистла. Только вчера я получил от него письмо, в котором он заверяет, что все мои счета оплачены, и… Что?!

Я испуганно посмотрел на Эймоса, который, подперев ладонью подбородок, смотрел на меня и качал головой. Его зубы на черном лице сверкали, как жемчуг, а в глазах прыгали чертики. Потом я увидел, как его нижняя губа дрогнула, и Эймос улыбнулся.

Стрелка спидометра на приборной доске пикапа словно прилипла к отметке сто миль в час. Через железнодорожные пути я перемахнул, почти не снижая скорости. На мгновение все четыре колеса машины оторвались от земли, двигатель взвыл, и я почувствовал, что лечу, но уже в следующую секунду пикап снова коснулся земли и помчался дальше по направлению к городу.

Эймос мчался за мной в полицейской «Краун Виктории». На всякий случай он включил синие проблесковые огни и время от времени кричал мне через внешние громкоговорители:

– Не спеши так, идиот чертов! Помедленнее, Дилан! Если ты разобьешься в лепешку, от этого никому лучше не будет!

Блу лежал на коврике под приборной доской и негромко поскуливал, прикрыв лапой глаза. Ему было страшновато – уже давно, а может, и вообще никогда мы не ездили с такой скоростью, но сейчас мне было не до него. Словно оранжевая молния, мой пикап взлетел на вершину холма, за которым стоял трейлер Брайса. Краем глаза я разглядел и его самого: Брайс стоял навытяжку у ворот кинотеатра и играл на волынке. Его китель был увешан медалями и орденами, лицо покраснело от усилий, но я ехал слишком быстро и не успел разобрать, что он играет.

Когда я прибыл на место, больница напоминала не то зоопарк, не то птичий базар. У входа и на лестницах толпились какие-то люди, которые о чем-то возбужденно переговаривались. Не обращая на них внимания, я вихрем взлетел по лестнице на третий этаж, но споткнулся на верхней ступеньке и проехал несколько ярдов на животе. Блу, которого я опередил, воспользовался этим и, перескочив через меня, первым ворвался в палату Мэгги, у дверей которой тоже собралась небольшая толпа. Я уже начал подниматься с натертого линолеума, когда до меня донеся звук, который я уже не чаял услышать…