Берия читал дальше постановление, в котором говорилось об открытии продовольственных магазинов, ресторанов, о разрешении частной свободной торговли всеми товарами. О необходимости компенсирования поставок промышленными товарами, о помощи транспортом местному городскому самоуправлению, а перед его глазами стоял умирающий от голода Ленинград, Бабий Яр в Киеве и сотни сожженных деревень. Он пытался отмахнуться от этих видений. И никак не мог.
В конце концов он пробежал глазами сделанную красным карандашом подпись Кобы на документе: «Председатель Государственного Комитета Обороны
И. Сталин».
И молча поставил свою визу «За. Берия».
IX
Бронированный вагон у него точно такой же, как у самого вождя. Разделен на две половины. Одна для обслуги. В ней котельная, кухня с двумя плитками, купе проводника, купе на двоих охранников. Вторая — его личные, так сказать, апартаменты. Ванная комната с туалетом, купе для секретаря, генеральское купе. И самое большое помещение — кабинет для экстренных совещаний.
Мебель соответствующая — красное дерево, кожаные диваны, зеркала, на окнах бархатные занавески, чтобы снаружи ничего не было видно.
Но есть и некоторые отличия. В его маршальском помещении широченная, двухспальная кровать — настоящий «траходром», так как новоиспеченный маршал большой любитель «покувыркаться». А в купе, предназначенном для секретаря, у него обязательно едет какая-нибудь очаровательная «секретарша». Если же там мужчина-помощник, то в таком случае контингент для утех подбирается «на местах». Местные «вожди» знают о маленьких слабостях товарища наркома и в обязательном порядке «проявляют заботу» о его здоровье и, главное, настроении.
Вот и сегодня утром, когда его литерный поезд стоит на полустанке посреди хвойного леса, Лаврентий Павлович «отдыхает». Не один.