Босвель оставался в прежних чинах и должностях. Всем было заранее видно, что процесс окончится оправданием Босвеля и его местью обвинителям. Поэтому никто не решался выступить свидетелем.

Напрасно граф Леннокс опирался на законы страны, гласившие, что обвиняемый должен быть арестован; напрасно он требовал этого ареста, говоря, что иначе никто не поверит, что королева желает честно вести процесс. Напрасно Елизавета снова написала ей, указывая, что все государи мира отвернутся от Марии и все народы станут презирать ее, если она не поведет процесса с полным беспристрастием. Мария зашла слишком далеко, чтобы оглядываться назад. Она связала свою жизнь с Босвелем, она была вся в его руках и не могла уже ничего поделать. Да и как было арестовать его, когда обвиняемый командовал всем эдинбургским гарнизоном?

Присяжные заседатели суда над Босвелем были все его известными приверженцами. Двенадцатого апреля обвиняемый появился в сопровождении 280 стрелков пред судом, тогда как солдаты заняли все площади Эдинбурга и встали около дверей суда. Он въехал в Эдинбург словно триумфатор, он ехал верхом на любимой лошади убитого, а обвинитель, граф Леннокс, должен был повернуть обратно от ворот, так как ему не позволили взять с собой в город более шестерых слуг.

Был прочтен обвинительный акт, и суд уже собирался отпустить Босвеля, так как обвинитель не появлялся поддерживать обвинение, когда выступил вассал графа Леннокса, который от имени своего сюзерена заявил протест против всякого оправдательного приговора по этому делу. Судьи ответили на этот протест молчанием, и под ропот народа граф Босвель был оправдан. Тогда лэрд громогласно заявил, что согласен в пешем и конном бою постоять против каждого, осмеливающегося сомневаться в его невиновности.

В радости от так позорно одержанного триумфа Мария подарила своему фавориту Дэнбар и дала право носить пред ней корону и меч. Леннокс и Мюррей бежали в Англию; королевским указом все привилегии, данные прежде католическим церквам, были уничтожены, чем надеялись снискать расположение протестантов.

V

Теперь Босвель чувствовал себя достаточно крепко на ногах, чтобы потребовать награды за убийство – руки Марии. Мельвиль был единственным человеком, отважившимся открыто предостерегать королеву от подобного необдуманного шага, каким явилось бы ее замужество с человеком, которого весь свет считает убийцей ее мужа. Все друзья Марии боялись мести буяна-лэрда и говорили то, что он им приказывал. Да и самого Мельвиля защитили от кинжала Босвеля только мольбы и заклинания Марии.