– Никогда! – воскликнула она. – Лучше потерять государство, трон и жизнь, чем отказаться от своего законного супруга или позволить разлучить меня с ним!

Бедная Мария! Она и не подозревала, что ее первые слова исполнятся буквально.

Мельвиль покинул королеву и отправился объявить о ее решении своим коллегам. Между тем Марии было подано письмо Трогмортона, который, в свою очередь, от имени королевы Елизаветы советовал ей отказаться от престола, причем добавил, что «отречение, сделанное под принуждением, не имеет юридической силы и что в любой момент его можно взять обратно».

Мария не приняла никакого решения по этому поводу. Однако результатом беседы Мельвиля с нею было то, что она получила лучшее помещение и большую свободу и избавилась от надоевшей ей тюремщицы, удалившейся, по приказу депутатов тайного совета лэрдов, в свое другое поместье.

II

После ухода Мельвиля к Марии снова вошли ее дамы; только с трудом, лишь по прошествии нескольких часов, удалось успокоить ее. Тем временем в западной башне приготовили комнаты, предназначенные для Марии, и явился паж, чтобы доложить об этом и проводить ее.

В положении Марии всякое новое явление имело важное значение, поэтому она с удивлением посмотрела на вошедшего юношу. Последний грациозно преклонил колено и в вежливых, изысканных словах сообщил ей, что удостоен счастья быть назначенным для ее услуг. Молодому человеку было на вид не более восемнадцати-двадцати лет, и его наружность, как в отношении роста, так и очертаний лица, можно было назвать безукоризненной.

Лицо Марии прояснилось; она ласково улыбнулась пажу и обратилась к своим дамам со словами:

– Снова возвращаются дни, проведенные нами в Инч-Магоме! Поздравим же друг друга с таким слугой. Встаньте, сэр! Как ваше имя?

Молодой человек поднялся, низко поклонился и ответил:

– Миледи, меня зовут Георг Дуглас; я – внук владельца замка.

Минутная иллюзия Марии исчезла; имя Дугласа прозвучало для нее неприятно, и она, холодно отвернувшись от пажа, сказала:

– Делайте то, что вам приказано!

Георг Дуглас заметил перемену в настроении королевы; тень печали скользнула по его прекрасному лицу, а взор с мольбой остановился на гневном лице королевы. Она, казалось, не замечала этого, но от ее дам это не утаилось. Георг снова поклонился и пошел впереди.

На переезд придворного штата Марии, если так можно назвать лиц, сопровождавших ее, не потребовалось много времени; он состоял лишь в том, что все эти женщины покинули прежние комнаты и переселились в новые; правда, последние тоже мало отличались королевским убранством, однако были обставлены с удобствами, какие только возможны в шотландском замке.