Лэрд Лурган прекрасно знал это, но его все же тянуло в эту семью. Магнитом являлась прекрасная Вероника, овладевшая его сердцем. Он давно заинтересовался ею, и лишь богатство Спитты побудило его домогаться руки его дочери Эсфири; но теперь, после всей истории с неудачным бракосочетанием с нею, он решил вернуться к предмету своей любви, утешая себя тем, что Вероника явится прекрасной представительницей его дома, а он, войдя в ее семью, сумеет поправить ее обстоятельства и будет играть в ней роль как избавитель из затруднительного положения. Читатели скоро узнают, насколько основательны были его ожидания.

После грозовой ночи настало дивное утро, природа разоделась в свои праздничные одежды и представляла собою картину, которую трудно в полной яркости описать даже самому искусному перу.

В имении рано началось движение; но пробудившиеся принадлежали лишь к числу слуг, которые занялись исполнением своих обязанностей. По всей суете сразу можно было заметить, что в замке ожидали гостей.

За суетой слуг во дворе наблюдал, отдавая приказания, высокий, статный, красивый молодой человек.

– Бастиан! – раздался вдруг из дома голос, оторвавший молодого человека от занятий.

– Что угодно, ваша милость? – воскликнул он и поспешил к дому, а через несколько минут уже стоял перед владельцем имения, главой семьи Бэллинэгем.

Лэрд был высоким, худым человеком, почти лысым, причем уцелевшие волосы были совершенно седы. От всей его фигуры веяло строгостью и гордостью.

– Все ли готово к охоте? – спросил он.

– Все; вам, милорд, стоит только приказать, и можно будет начать в любой момент. Вы, конечно, позволите взять арендаторов для загона?

– Арендаторов? Ну конечно! Так, в десять часов мы выезжаем из дома. Сходи сейчас же к леди и узнай, как она изволила почивать.

Лэрд отвернулся, Бастиан же глубоко склонился перед ним и с двусмысленной усмешкой вышел из комнаты.

Было ясно, что молодой человек представлял собой управляющего имением, первого слугу дома, но в то же время он являлся фактотумом всех членов семьи, как мы это сейчас увидим.

Согласно полученному приказанию Бастиан отправился к супруге своего господина.

Когда-то леди, может быть, и была красивой, но теперь она отличалась такими внушительными размерами, что о красоте не могло быть и речи. В то время как Бастиан разговаривал с нею в присутствии ее горничных, она должна была сидеть неподвижно, так как единственная часть тела, которой она еще владела совершенно свободно, был язык.

Разговор с управляющим опять-таки вертелся вокруг гостей, охоты и наконец коснулся лошади, на которой должна была ехать леди Бэллинэгем. Она засыпала Бастиана вопросами о коне, и лишь его многократные уверения в полнейшей незлобивости и миролюбии выбранной для нее лошади успокоили ее.