– Он передал вам эти документы?

– Допустим, что так, и вдобавок из-за того, что он чувствует себя слишком слабым, чтобы распорядиться ими по своему усмотрению, даже для того, чтобы выступить под видом Джона Гавиа или лэрда Спитты, я полагаю, что доберемся до губернатора, ненавистного вам лэрда Спитты.

Маурана так пристально уставился на говорившего, точно хотел пронзить его своим взором.

– Персон, Персон! – произнес он тоном предостережения. – Однако я не скажу больше ничего и не хочу больше ни о чем слышать.

– Клянусь вам, что этих бумаг я не вырвал силой и не выманил хитростью ни у старика Гавиа, ни у его сына Джона. Вы поверите мне в том; но Гавиа умер.

– Умер? – несколько опешив, спросил банкир. – Это дело – дрянь.

– Конечно!.. Но вы дадите мне теперь письменное обязательство?

Маурана снова бросил зоркий взгляд на просителя и задумался.

– Персон, – с расстановкой сказал он наконец, – я выдам вам расписку, но меня побуждает к этому лишь то обстоятельство, что мы имеем в виду сломить могущество Спитты; так как он мог или даже должен был пойти мне наперекор, то я до настоящего времени не принимал более энергичных мер против лэрда Бэллинэгема.

Маурана подсел к своей конторке и стал писать; когда он кончил, то молча передал бумагу Персону.

– Благодарю вас, – сказал тот, – будьте добры еще принять на хранение мои бумаги, а также эти деньги; расписки мне не требуется; обозначьте только эти кошельки как мою собственность.

Персон положил свои сокровища на стол и поднялся с места. Маурана убрал их молча, не обнаружив никакого удивления.

– Когда мы увидимся с вами? – спросил банкир.

– Я полагаю, завтра вечером. Всякого благополучия.

– Благодарю вас!

Персон, не сопровождаемый мавром, покинул комнату и вышел из дома.

Едва дверь за ним захлопнулась, как в кабинет вошла красавица девушка и шепнула Мауране, молча сидевшему за столом:

– Ты ничего не скажешь мне, отец?

– Ничего, Сайда!

Девушка с плачем прильнула к груди мавра, а он, лаская ее голову, произнес: