– От кого?

– Мне было не видно, а если бы и видно, я все равно не осмелился бы взглянуть.

– Госпоже очень повезло, что вы оказались рядом, сеньер Кордье.

Польщенный, аптекарь кивнул.

– По правде говоря, она была больше раздосадована, нежели напугана. Большинство будущих матерей после такой страсти распереживались бы за дитя да за свое собственное здоровье, а она ничегошеньки даже не спросила. Как по мне, материнскими чувствами там и не пахнет, но, с другой стороны, кто я такой, чтобы судить?

– Каменное сердце – что у нее, что у нашего покойного сеньора, – сказал Гильом.

Аптекарь задался вопросом, не имел ли сейчас парнишка в виду свою родную тетку, которая наложила на себя руки после того, что сотворил с ней покойный господин Пивера. Он тогда собственноручно вытаскивал эту бедняжку Лизье из реки Бло и надеялся, что ему никогда в жизни больше не доведется видеть подобного зрелища.

– Но, по правде говоря, – заплетающимся языком произнес он, – что бы там ни говорила госпожа Бланш, если бы та девчонка вовремя не позвала на помощь, исход мог бы быть совсем иным.

– Я думал, девочку держат в старом доме, – удивился Гильом.

– Держат? Почему?

– Хозяйка привезла ее из Тулузы в апреле. Никто не знает, кто она такая и что делает в замке.

– Нянька так грубо обращалась с ней, что я принял ее за служанку. Хотя она, конечно, та еще забулдыга. – Он в очередной раз приложился к кружке с элем. – Если то, что ты говоришь, правда, Гильом, и девчонка бегала по замку без разрешения, тогда понятно, почему госпожа Бланш была в такой ярости. – Кордье осушил свою кружку. – Малышка умоляла меня забрать ее с собой, твердила, что она не из замка. А я-то принял это за выдумки.

– Сколько, вы думаете, ей лет?

– Лет шесть-семь? Она назвала мне свое имя. – Он нахмурился, напрягая память. – Алис Жубер – вот как она сказала. И вот еще что я тебе скажу, причем совершенно бесплатно. Она сказала, что родом из Каркасона, а вовсе не из Тулузы.

– Из Каркасона? – переспросил Гильом, подливая аптекарю эля в надежде развязать его язык еще больше.

Кордье родился и вырос в Пивере. Его дядя, Ашиль, недолюбливал племянника, да и деревенские тоже не слишком жаловали, но их семье он не раз оказывал услуги, к тому же Гильому необходимо было получить нужные сведения, а аптекарь славился тем, что приторговывал чужими секретами. От него никогда ничего не укрывалось.

Парнишке не терпелось поскорее выложить все это Бернару. Закончив урок, если поблизости не было никого, кто мог бы их видеть, Гильом теперь обыкновенно задерживался в камере, чтобы поболтать. Они с заключенным давно перешли на «ты», хотя он по-прежнему не намного больше знал о том, чем его друг занимается и откуда он родом. Когда его в последний раз отправили за пределы замка в патруль, ему удалось на пару-тройку часов заскочить в Шалабр, полюбезничать со своей невестой, и он рассказал Жанетте все об их загадочном заключенном.