(Входит доктор Бонакэ, полицейский комиссар и генеральный секретарь министерства юстиции. Два полицейских становятся у дверей, чтобы стеречь выход.)

Доктор Бонакэ (прямо подходит к герцогу):

— Убийца! Вы отравили вашу жену.

(Герцог бледнеет. Всеобщее изумление. Княгиня почти без чувств падает в кресло. Кавалер де Сен-Мерри поддерживает ее и подозрительно смотрит на герцога. Герцог становится мертвенно-бледным, у него дрожат ноги, и он принужден сесть на край стола.)

Бонакэ (генеральному секретарю):

— Мой друг, верите вы мне теперь?

Секретарь (с тревогой):

— Да, эта бледность, этот ужас! Ах, людское правосудие часто слепо!

Герцог (принимает уверенный вид, но голос изменяет ему, словно у него горло пересохло, и, чтобы скрыть это, он кашляет):

— Кхе, кхе! Что им от меня нужно? Что это за люди? По какому праву они вошли сюда? Кхе, кхе! Да! Что это все значит? Осмелиться назвать меня убийцей! Меня! Кхе, кхе! Черт возьми, это презабавно!

Герцог (с посиневшими губами, с искаженным лицом, разражается страшным хохотом):

— Ха, ха, ха! Забавно! Очень забавно! Вы слышите, дорогая теща? Вы слышите, кавалер?

Сен-Мерри (не спускавший с герцога глаз, подбегает к нему, схватывает его за руки и с яростью встряхивает его):

— Да, я слышу! И, видя твою мертвенную бледность, твой испуг, также говорю: убийца, убийца!

Герцог (опускает голову, как бы желая скрыться от устремленных на него взглядов, и бормочет):

— Неправда! Я вовсе не бледен!

Сен-Мерри (с гневом схватывает его за волосы, поднимает ему голову и толкает его к каминному зеркалу):

— Но посмотри на себя, чудовище!

(Герцог невольно бросает взгляд в зеркало и, пораженный выражением своего лица, бледностью, отступает на шаг, потом в изнеможении падает в кресло.)

Княгиня: