– Я просто привела пример, когда человек не уехал из дому, вот и все, – парировала тетя Джо.

– Ничего тут обидного! – заверил ее Ники. – Ни для меня, ни для дяди Джимми.

В людную комнату просочился Джио.

– Когда ты к нам вернешься, а ты вернешься, не вздумай притащить сюда нью-йоркскую куколку.

– Да, пожалуйста, не привози! – подхватила Мэйбл. – Слишком уж они востры.

– Ни за что! Только девушки из Филли, девушки из Джерси и польские девушки, – пообещал Ники. – И не забудем ирландских девушек. С ними никто не сравнится.

– А чем плохи девушки из Нью-Йорка? У меня кузины в Бруклине, – заартачилась Лина.

– Не обижайся, они не имели в виду твоих кузин. – Нино сел рядом с женой на кровать. – У тебя вообще все семейство святое.

– А я-то голову ломаю, куда вы все запропастились? – сказал дядя Дом, семеня в комнату. Тихо похрустывало его больное колено. Доминик-младший встал, уступив отцу кресло-качалку.

– Это потому, что вы никогда не спускаетесь в подвал. Тут мы стряпаем, папа. Закрываем помидоры и замачиваем персики в вине, – фыркнула Мэйбл.

– Я знаю, где что делается в этом доме.

– А кто это все делает, знаешь? – пошутила Джо.

– Да, Джоанна, между прочим, знаю.

– Мог бы хоть иногда выразить свое одобрение.

– Что тебе еще надо? Я и так на тебя пашу как проклятый.

– Ну вот, пошло-поехало, – сказал Джио себе под нос.

– У тебя самые лучшие кухонные прибамбасы. Лучшая техника.

Дом потряс руками.

– Они сами не делают работу, Доминик.