Снова потянулись долгие сидения в библиотеке. Предупредительный Ричард Гарнет, хранитель фондов, с которым наладились приятельские отношения, выкладывал горы материалов — исследований, статистических сборников, записок, которые необходимо было перечитать, просмотреть, по зернышку выбрать необходимые цифры, свидетельства, факты. Чем больше углублялся в работу, тем разительнее вызревала картина нищенского существования крестьянства, которое и после раскрепощения оказалось чуть ли не в худшей кабале, чем прежде.

«Емельян Жданов имеет семью 10 душ при 1 работоспособном. Имущество у него: коров нет, лошадей нет, изба старая, негде жить. Источники существования: попрошайничает. Для выплаты податей продал последнюю лошадь».

«Евстегней Усков... Последний овсяной хлеб доедают. На выплату податей продал свинью...»

Это не разговоры, не вымысел, а данные земства Орловской волости, Вятской губернии, опубликованные земством в «Записках» за 1875 год.

Нет оправдания правительству, неспособному обеспечить народ куском насущного. Такая власть должна исчезнуть! Она не имеет морального права диктовать, требовать, добиваться осуществления собственных законов.

Российская империя с ее пространствами может прокормить не 100 миллионов — полмира. А она сама нищает, время от времени ввергает народ в пасть голодной смерти.

Позор! И он будет об этом писать, будет кричать во весь голос, — пусть слушают, пусть знают, что пока не вернут народу его собственность, его землю, порядка не будет. Будет бесхлебье, мор, земля будет яловеть, не сможет давать и половины того, что должна давать.

Эдуарду Пизу, в Ньюкасл, 20 сентября 1886 г.

«...Мне придется прервать на некоторое время работу над романом и написать статью для «Фортнайтли». Я предпочел бы отложить ее до нового года, но редактор хочет иметь ее немедленно, и я согласился. Ведь это отличная штука — получить доступ в такой орган! Мы договорились о постоянном сотрудничестве».

Видимо, журналистика суждена ему от роду. Как ни бежит от журналов и газет, все равно время от времени возвращается к ним... Впрочем, это тоже имеет определенную ценность, пусть не широкую, специфическую, но ценность. Статьи он сделает, так чтобы потом объединить в книгу, в книгу о крестьянстве. Он заставит англичан познать и полюбить русского мужика, как заставил понять и полюбить нигилистов. Факты, которые Степняк отыскивает, добывает, такие впечатляющие, что не оставят никого равнодушным. И он наполнит ими свои статьи, свою новую книгу. Для читателей нынешних и будущих. Ведь уже близится то время, когда настанет конец этому варварству и народы, вырвавшись из цепей новейшего рабства, захотят оглянуться, посмотреть: откуда, из чего они вышли, какими усилиями досталась им свобода?