Но наша община выстояла. Аврам был тверд и спокоен, он неукоснительно держал курс и указывал нам направление не только движения, но и мысли. Как и прежде, он был уверен в себе, умел взвешенно рассудить и мог объединить людей, которых сейчас связывал только страх. Он снова и снова взывал к своему народу, укоряя за эгоизм и убеждая, что спасение возможно только вместе, а удача кроется в здоровой и разумной жизни. Он поддерживал сплоченность. Каждому следовало думать прежде обо всех, а потом уж о себе.

Аврам тем достойнее осуществлял работу вождя, что больше не справлялся со своим семейством. Агарь объявила войну Саре. Госпожа недооценила служанку, считая ее всего лишь ходячим выменем, и та взбунтовалась: не произнеся ни единой фразы, за которую ее могли бы упрекнуть, и не позволив себе ни одного дерзкого поступка, она, словно в отместку, еще больше расцвела, не скрывала своего невероятного счастья, была совершенно безмятежна и таким образом утвердилась на своем месте. Не утратив женственности и обретя материнство, она сияла. Она всегда без колебаний прилюдно доставала свои прекрасные груди, чтобы покормить наследника Аврама, что сводило с ума всех мужчин и повышало ее авторитет. Даже ее округлости казались вызовом, брошенным Саре: «Ты только посмотри, какая ты иссохшая и бесплодная по сравнению со мной». Сара не только сразу не учуяла опасность, но и, греша излишней хитростью, недооценила стратегию, казавшуюся ей чересчур грубой: зачастую победа достигается простейшими средствами. Агарь с каждым днем все больше превосходила ее. Хотя Аврам и был влюблен только в Сару, он с почтением относился к тому месту, которое заняла мать Измаила в его племени.

Выглянуло солнце, и ливни прекратились. Однако голод, эпидемии и войны нарушали спокойное течение жизни в Cтране Кротких вод.

Однажды Аврам предупредил меня, что ему надо отлучиться: он идет в более засушливую землю, чтобы побеседовать со своим Богом.

– Он что, живет там? – простодушно спросил я.

– Боги населяют леса, мой Бог таится в пустыне.

Он приводил меня в замешательство всякий раз, когда упоминал своего Бога, который, не имея ни образа, ни формы и обладая невидимой плотностью воздуха, не походил ни на что и пребывал в месте, лишенном всякой жизни. Что за интерес царить над пустыней? Только несколько Духов камней и Демонов животных – песок, скалы, змеи и скорпионы – занимали эту бесплодную, унылую землю без смены времен года и возрождений. Бог жизни на мертвой земле?[67]

Однако Аврам провел там целый месяц и воротился преображенный. И призвал меня и Сару к себе в шатер. Его лицо было озарено убеждением, а глаза сияли невиданным блеском.