Преврати нас в статуи. Мы будем так прекрасны в этом мраморном плену, в золотых блестках. И простоим рядом до скончания веков.
Его рука ложится мне на грудь. Другая проникает между ног. Ил целует мое тело, но не касается губ. Шепчет, повторяя слова песни:
– Оставь мне себя немножко…
52 2019
52
2019
Стинг, кажется, намерен повторить еще раз двадцать свою
И теперь я слышу только один звук – гул мотора.
«Мерседес» С-класса. Арендованная машина. Странно: Улисс сказал мне, что берет такси и едет за мной, – а приехал в арендованном автомобиле. Но в тот момент я не придала этому значения.
Мы оба молчим. И не только из-за радио, оно безмолвствует. Я осознаю всю важность минуты молчания при виде людей, застывших у входа в «Руасси-Техно», продавцов, вышедших из бутиков на парковку торгового центра «Париж-Север-2». Минута скорби, и секунды с космической скоростью переносят меня в Джакарту, за двенадцать тысяч километров отсюда, на семь тысяч дней назад. Но этой короткой паузы хватило, чтобы перед моим мысленным взором пролетела вереница воспоминаний о панорамном ресторане отеля
Горсточка секунд, растаявших в вечности… Дни, недели, месяцы, показавшиеся мне годами по возвращении из Индонезии, когда я уже не понимала, кто я и где я, когда все делала механически, как робот. Готовила еду, читала, занималась уборкой, ложилась в постель и проводила ночи без сна. Не смела выйти за пределы Порт-Жуа. Выйти оттуда означало уехать. Уехать – и никогда больше не возвращаться. А ведь так и нужно было поступить. Я обещала это Илиану. Сбежать. Не раздумывая. А потом вернуться. Более легкой. Избавленной от бремени. Смертельно раненной…
На северном шоссе пробок не бывает, «мерседес» плавно, без остановок, мчит в сторону окружного бульвара. Внезапно тишина кончается, и Стинг продолжает свою