— Знаю, знаю, — перебил его мистер Томпсон, плотнее закутывая шарфом шею: ТЭЦ вышла из строя. — Выбора нет, решение одно: он должен уступить и взяться за дело. Должен.

Висли Мауч смотрел в потолок.

— Не просите меня еще раз говорить с ним, — сказал он и вздрогнул. — Я старался. Никто не сможет договориться с этим человеком.

— Я… я тоже не смогу, мистер Томпсон! — воскликнул Чик Моррисон, когда блуждающий взгляд мистера Томпсона остановился на нем. — Я подам в отставку, если вы пошлете меня к нему! Я не выдержу! Не заставляйте меня!

— Никому ничего не удастся, — сказал доктор Феррис. — Попусту тратим время. Он не слышит ни одного обращенного к нему слова.

Фред Киннен усмехнулся:

— Ты хочешь сказать, что он слышит слишком много. И что еще хуже, дает ответ.

— Тогда почему бы тебе не попытаться еще раз? — окрысился на Киннена Мауч. — Тебе вроде бы понравилось. Почему бы тебе не попытаться убедить его?

— Зачем? — спросил Киннен. — Не обманывай себя, приятель. Никому не удастся переубедить его. Я не намерен пытаться снова… Понравилось? — добавил он удивленно. — А что? Пожалуй, да.

— Да что с тобой? Он что, начинает тебе нравиться? Он что, берет над тобой верх?

— Надо мной? — безрадостно усмехнулся Киннен. — Какой ему от меня прок? Когда победит, он первым вышвырнет меня… Просто он говорит дело.

— Ему не победить! — рявкнул мистер Томпсон. — Об этом не может быть и речи!

Последовало долгое молчание.

— В Западной Виргинии голодные бунты, — сообщил Висли Мауч. — А в Техасе фермеры…

— Мистер Томпсон! — с отчаянием в голосе воскликнул Чик Моррисон. — Может быть, дать народу возможность увидеть его… на массовом митинге… или по телевидению… только увидеть, чтобы они убедились, что он у нас… Это может воодушевить людей хотя бы на время, а нам даст передышку…

— Слишком опасно, — вмешался доктор Феррис. — Нельзя подпускать его близко к людям. Он может выкинуть что угодно.

— Он должен уступить, — упрямо твердил мистер Томпсон. — Должен присоединиться к нам. Один из вас должен…

— Нет! — закричал Юджин Лоусон. — Только не я! Я не хочу встречаться с ним! Ни разу! Мне незачем убеждаться!

— В чем? — спросил Джеймс Таггарт. В его голосе звучала опасная нотка безрассудной издевки. Лоусон не ответил. — Чего ты испугался? — Презрение в голосе Таггарта звучало намеренно подчеркнуто. Казалось, видя, что кто-то напуган еще больше, чем он, Таггарт испытывал соблазн бросить вызов собственному страху. — В чем ты боишься убедиться, Юджин?

— Нет, нет, меня не убедить! Я ни за что не поверю! — Лоусон наполовину рычал, наполовину всхлипывал. — Вы не заставите меня потерять веру в человечество! Нельзя позволять, чтобы существовали такие люди! Безжалостный эгоист, который…