— А я так ждала тебя, так ждала… Надолго?

— Кормить будешь? — спросил он, виновато улыбаясь. И тут увидел на столе бутылку. — Аль гостей ждала? — хитро подмигнул он, показывая глазами.

— Да это же вода, Андрюшенька, — и поднесла бутылку к его носу. — Я тебе настоечки на рябине мигом. — И Аленка бесшумно шмыгнула в чулан.

Андрей беспокойно осматривал комнату, а мысли его были далеко, там, на фронте, с товарищами. Что они делают, пока он сидит в родном доме? Может, кто из них уже погиб? Вспомнил разговор двух неизвестных бойцов в лесу. Начал беспокойно ходить, поскрипывая половицами. «К утру надо непременно вернуться…»

Аленка торопливо хлопотала у стола, и все валилось из рук. Появилась нехитрая домашняя снедь: соленые огурцы и помидоры, сало и янтарного цвета рябиновая настойка. Она наливала из графина, позванивая о стаканы и расплескивая на стол.

— Давай, Андрюша, чтобы все было хорошо…

Они чокнулись. Андрей нахмурил брови и молча выпил. Она отпила глоток, задохнулась, закашлялась и вдруг заплакала. Андрей поставил стакан, подошел к ней и тут заметил на ее лбу свежий порез.

— Где это ты?

— Не знаю, Андрюшенька, — провела рукой — кровь. Андрей достал индивидуальный пакет, разорвал и нежно обтер кровь со лба. И с грустной усмешкой сказал:

— Вояка ты моя! — Потом он взял помидор, поднес к ее губам. — Пополам давай?…

Она откусила, улыбнулась ему своей тоскливой улыбкой, поперхнулась и потянулась рукой к рябиновой. Но Андрей остановил ее руку.

— Плохие там дела, Андрюшенька? — спросила она, заглядывая ему в глаза.

— Плохие, — сказал он, помрачнел и стал торопливо жевать. — Поехала бы ты к родным на Дон, Лена…

— Куда же, Андрюша, я с двоими? Может, не пустите немца дальше?

Андрей промолчал. Сердце его опять заныло давней болью.

— Стели спать…

Андрей не стал раздеваться, снял сапоги, ремень, расстегнул ворот гимнастерки и лег.

У Аленки кружилась голова не столько от нескольких глотков выпитой настойки, сколько от волнения и беспокойных мыслей.

— Андрюша, а Андрюша, — жарко зашептала она ему в ухо. — Как же мы без тебя? Сил моих больше нет, И дети… Вдруг немец придет? Вон другие мужики попришли домой…

Андрея будто кто сбросил с койки. Он даже задохнулся от гнева.