Хромаков обдумывал предложения Канашовой. Ее смелая мысль — начать ломать эти порядки снизу — пришлась ему явно по душе. Но пойдут ли на это остальные, сможет ли она убедить их всех?

— Я жду вашего ответа. Вы, кажется, тоже сомневаетесь, как и Миронов?

— Нет, что вы, что вы, Ната… товарищ Канашова, — спохватился он. — Я вполне с вами согласен.

— Но надо просить разрешения свыше? — перебила она, насмешливо улыбаясь.

— Я думаю, что вам можно и без разрешения начать это делать в роте…

Тут же, не давая ему опомниться, Наташа сказала:

— Второе, не менее важное дело, по которому я пришла, — мне нужны люди.

— Какие люди, зачем? — не понял политрук.

— Мне нужно человек пять бойцов старшего возраста, из которых я подготовлю санитаров-носильщиков. Помогите мне, я знаю, Миронов не даст. Сошлется на большие потери в роте.

— Но у вас же есть по штату…

— Дело не в этом, товарищ политрук. В штате со мной семь человек. Я разбила их на три звена по два санитара-носильщика в каждом звене. Но ведь они такие же люди, как и мы с вами, смертные… Другая трудность: раненых приходится переносить с передовой не так, как учили нас — на двести-триста метров, а в два-три раза больше. Вот я и решила испробовать новый метод эвакуации — «эстафетой». Надеюсь, вы понимаете, в чем он заключается?

Хромаков кивнул головой. «Какая умница! — думал он. — Как хорошо, когда человек не по-казенному относится к делу, а с душой! Нет, конечно, ее надо поддержать в ее полезных начинаниях, помочь всем, чем можно. Сегодня же поговорю с Буруновым. Этот человек всегда нас поддержит. Да, но откуда Миронову набрать этих пятерых бойцов? Ведь в роте и без того большой некомплект. Надо подсказать ему выделить пока двух, а потом, если получим еще пополнение, можно будет дать еще».

В блиндаж быстро вошел Миронов. Увидев Наташу, сказал:

— Простите, что помешал…

— Пожалуйста, — сказал приветливо Хромаков. — У нас тут секретов нет.

— Там санитары-носильщики принесли тяжело раненного сержанта, вас разыскивали.

Спросив разрешения, Наташа ушла.

— Вся в отца, — сказал, улыбаясь, Хромаков. — Она тут революцию с эвакуацией тяжело раненных затеяла, надо ее поддержать. Мне бы начинать жизнь сначала… Непременно с такой бы связал судьбу. Девушка с огоньком и умница. Такую подругу иметь — большое счастье в жизни.

Политрук встал, поморщился от боли, расправляя руки и подтягиваясь.

— Суставы мои опять загудели, к перемене погоды…