– Возможно, мне есть что ответить, Бэрри, – проговорил он.

– На что ответить? – отозвался Тейлор. – Я не знаю даже, в чем вопрос.

– С чего вообще кому-то увязывать этих шестерых, – сказал Мэтлок.

– А есть со сливочным кремом, Сэлли? – спросил Тейлор.

– Нет, только цельнозерновые, – подчеркнуто терпеливо отозвалась Клегг. – Приноси свои, не стесняйся.

– Я приношу печенье! – возмутился Тейлор.

– Один раз, Бэрри, один раз! Года три назад – и с тех пор ссылаешься на ту пачку овсяных с шоколадом.

– Вы мне ломаете логическую цепочку, оба! – сердито оборвал их Мэтлок. – Заткнитесь уже про печенье и слушайте.

Клегг с Тейлором, старательно не смеясь, принялись за чай.

– Отвечая на твой вопрос, Бэрри: не думаю, что у нашего гипотетического убийцы было хоть к одной из жертв что-то личное. Думаю, возможно, они погибли из-за того, что собою воплощали.

– Воплощали?

– Из-за своего самоопределения. Или из-за своей связи с чьими-то самоопределениями.

– Не улавливаю, – молвил Тейлор.

– Я – с трудом, – проговорила Клегг, – но с большим.

– Сэмми была транс-женщиной – это самоопределение почти всегда в верху списков самых неблагополучных групп населения, а это значит, что недавно им вдруг досталось, вероятно, больше всего преимуществ в войнах самоопределений.

– Войнах самоопределений, шеф?