– Вы кто такой? – спросил Дрейк, поднимаясь со стула.

Джейс замерла.

Брендон извернулся на сиденье посмотреть, что происходит, затем попробовал отодвинуться, чтобы избежать линии огня.

– Сидеть! – приказал человек, нетерпеливо поводя стволом. – Так, волшебные слова для сегодняшней вечерней игры – самообладание, послушание и наличность.

Глаза у Джейс сделались большими и неестественно яркими, словно она изо всех сил старалась разглядеть что-то в темноте.

– Томми! – То был женский голос, он донесся от задней звери. – Я не могу монтажную ленту найти. Где она, ты говорил?

– Под сиденьем! – заорал мужчина. – С пассажирской стороны! – После чего с полуулыбкой – ошеломленным людям за обеденным столом: – Если мне придется выйти туда самому…

– Вся наличка у меня в бумажнике, – произнес Дрейк.

– На стол, – распорядился Томми. – Вы тоже. – Он подергал Брендона за волосы на загривке. – И, дамы, будьте добры ваши кошельки.

– У меня нет кошелька, – ответила Аманда, изо всех сил стараясь держать свой голос в узде. Глаза у незваного гостя были жестки и серы, словно выбеленная солнцем галька.

– Бумажник?

– На кухне.

– Скажите где.

– На крючке с ключами у телефона.

Томми кивнул.

– И все вытащить из карманов. Быстро. – Никто не заговорил, не попробовал переглянуться. Все принялись возводить пирамидки из мелочи, ключей, расчесок, носовых платков, освежающих пастилок и тому подобного на скатерти перед собой, а когда закончили – остались сидеть перед скромными этими подношениями, руки на коленях, как отчитанные школьники.

– Так-так, – осклабился Томми, увидев пузырек крэка на кучке четвертаков у Брендона. – Поддай мне лучом, Скотти[125]. Старое «Предприятие» висит нынче над всеми нами, я полагаю, и помазанными, и проклятыми.

Никто не сказал ни слова.

– И сдается мне, у вас тоже кошелька нет, – с сарказмом спросил он у Джейс.

– В гостиной.