В соответствии с тогдашним Исправительно-трудовым кодексом РСФСР (ИТК РСФСР) предусматривалось ранжирование «мест заключения». К ним относились «учреждения для применения мер социальной защиты исправительно-трудового характера»: дома заключения, или домзаки, исправительно-трудовые дома, или исправдома, «трудовые колонии», «изоляторы специального назначения», или специзоляторы и т. д.

Терминология порою варьировалась в различных республиках. Учреждения, названные в российском ИТК «исправительными домами», именовались на Украине «домами принудительных работ».

В допрах содержались находящиеся под следствием и отбывали наказание лица, осужденные на срок свыше шести месяцев. Но обычно не более двух лет.

Осужденные на срок свыше двух, однако не более пяти лет, отправлялись в колонии. Там был режим посуровее.

Ну а «лишенные свободы» за тяжкие преступления находились в специзоляторах. Режим там был еще более жестким, чем в колониях.

Бендер использует термин «допр», а не «исправдом». Соответственно, читатель-современник мог догадаться, в какой из республик Советского Союза пришлось «великому комбинатору» последний раз отбывать наказание. Подразумевалось, что на Украине.

Тогдашний УК УССР предусматривал за мошенничество «лишение свободы на срок не ниже шести месяцев». А если ущерб наносился «государственному или общественному учреждению», то «не ниже одного года».

Ильф и Петров намекали, что Бендер, очередной раз осужденный за мошенничество или аналогичного типа преступление на срок не менее шести месяцев и не более двух лет, отбывал наказание именно на Украине. В допре. Был арестован в августе или сентябре 1926 года, почему и оказался без пальто, а вышел на свободу примерно через семь месяцев.

…подданный РСФСР… Этот оборот выглядел комично в 1927 году, акцентируя «старорежимность» героя. Воробьянинов был «русским подданным», а десять лет спустя он, если определять терминологически корректно, «советский гражданин».

…на московской черной бирже… После установления советского режима были закрыты все российские биржи. Но с начала 1920-х годов создавались новые. Речь в романе идет о тайной, неофициальной. Там нелегально заключались сделки, в том числе и валютные.

…известный валютчик… Термин «валютчик» был в 1927 году сравнительно новым. Его появление связано с изменением советского уголовного законодательства.

Первым Уголовным кодексом, принятым в 1922 году, еще не конкретизировались правила хранения и обращения денежных знаков других стран применительно к деятельности советских граждан. В соответствии со статьей 138 запрещалась лишь торговля «иностранной валютой в обмен на советские денежные знаки или наоборот…».