По Ларину, предприниматели нэповской эпохи не вкладывали в свои предприятия досоветские сбережения. Основным способом обогащения стало расхищение государственной собственности: «История буржуазного накопления в СССР в первый его период есть, таким образом, прежде всего история буржуазного воровства в разных видах и формах».

Вот и Корейко не имел досоветских сбережений. Гражданская война принесла ему первые доходы. Именно такой путь характеризовал Ларин: «Можно сказать, что та буржуазия, которая действовала в первый период нэпа, вступила в этот нэп почти что с голыми руками, очень мало, часто почти ничего не имея за душой, кроме своей предприимчивости, кроме связей в различных советских учреждениях, кроме готовности идти на всякое преступление ради обогащения».

Согласно Ильфу и Петрову, в 1923 году Корейко, преодолев соблазн легального частного предпринимательства, поступает на службу. А вскоре, по Ларину, начнется второй этап нэпа – трехлетний: «Это время так называемой “нормальной” работы частного капитала».

Взятое в кавычки слово «нормальный» передает иронию экономиста. С его точки зрения, история второго этапа сводима к описанию двенадцати форм преступной деятельности: «1) агенты и соучастники частного капитала в госаппарате, 2) лжегосударственная форма деятельности частного капитала, 3) злостная контрагентура, 4) неликвидные формы, 5) хищническая аренда, 6) нелегальная перекупка, 7) контрабанда, 8) государственный денежный кредит, 9) государственные займы, 10) валютные операции, 11) уклонение от налогов и 12) лжекооперативы».

Предложенная экономистом классификация почти что полностью охватывает аферы Корейко. Но авторы романа ориентировались не только на книгу Ларина, где систематизирована методология казнокрадства. Первичные источники – материалы периодики, включая и судебные отчеты.

Кстати, Ларин подробно охарактеризовал такую аферу, как «нелегальная перекупка». Речь шла о приобретении «частными торговыми предприятиями изделий государственной промышленности через подставных лиц в розничных государственных и кооперативных магазинах – сверх того, что частным торговцам легально продают оптом сами госорганы».

Ларин, по обыкновению, привел и пример – в примечаниях. Многим тогда памятный: «На днях в “Правде” напечатано, что у одного из советских мануфактурных магазинов Москвы была внезапно окружена и проверена “очередь” в 50 человек. Из них оказались одна действительная покупательница (трамвайная кондукторша) и целых 49 “статистов”, т. е. подставных агентов по перекупке, нанятых частным капиталом».