После этого гнетущее чувство ссоры и потери прошло, однако возвращаться к прежней короткости было бы неразумно. Вежливые поцелуи между ними с тех пор бывали только по торжественным случаям, при народе, когда никакой вольности Мистина себе не мог позволить, зато немилость княгини к свояку была бы замечена и вызвала бы пересуды. Ко времени возвращения Ингвара между ними опять все шло гладко, и даже князь, ежедневно видевший жену и побратима, не заметил никакой перемены.
Глава 12
Глава 12
Мытный двор располагался перед воротами Самкрая – города, что сам служил торговыми воротами каганата на Боспоре Киммерийском. Городской холм был самой природой хорошо защищен со всех сторон, и торговцы с грузами заходили со стороны ручья, через который имелся мост. Если ручей не пересыхал от жары, здесь они могли напоить животных и освежиться за время ожидания, пока их не допустят к Мытным воротам. Самкрай лежал на Хазарском Пути – здесь сходились дороги между Греческим царством, каганатом, Хорезмом и даже далекой страной Сина, откуда везли шелк с вытканными драконами. Летом, в пору путешествий, широченный пустырь, огражденный с одной стороны городской стеной из сырцовых кирпичей, а с других – такой же оградой в человеческий рост, был заполнен повозками, вьючными верблюдами, ослами и людьми. Хазары, греки, жидины стояли, сидели и лежали возле своих повозок и животных, спорили, бранились; хозяева товара расхаживали с важным видом, тощие загорелые до черноты возчики дремали в тени поклажи.
Три десятка русов в этой толпе не слишком выделялись – разве что красноватой кожей лиц и рук, обожженных солнцем еще при переходе через Греческое море. Почти у всех головы были покрыты хазарскими «ушастыми» шапками из льна, которые защищали от жгучих лучей заодно и шею.
У ворот стояла стража, подчиненная тудуну – в островерхих шлемах, в пластинчатых доспехах, с щитами и однолезвийными мечами на боку. Русы с любопытством разглядывали хазарский доспех: он прикрывал не только грудь, но и плечи, и бедра по бокам до колен. И тяжко же по такой жаре под железом и в шлеме с бармицей, закрывающей лицо до самых глаз!
– А щит-то слабоват у них, – Хавлиди наклонился к уху Хельги. – Вдаришь по нему раз – только доски полетят.
– Йо-отуна мать! – протянул рядом Скари, меряя взглядом высоту стены и башню над воротами. – Видал?
Хельги тоже осмотрел их и задумчиво присвистнул. Когда они вошли в гавань Самкрая, на взгляд с моря укрепления не казались такими уж грозными, но там и не было нужды: с той стороны город защищал неприступный обрывистый берег. Здесь же стена на каменном основании, из глиняных кирпичей, сероватых внизу и грязно-желтых – наверху, в пять-шесть раз превышала человеческий рост. Нижняя ее половина была укреплена каменной кладкой.